Печать

Расследование международного финансового мошенничества

 

Объект расследования: Goldman Sachs

 

Расследование провел Мэтт Тайбби

 

Мэттью «Мэтт» Тайбби (англ. Matthew C. Taibbi; род. март 1970 ) — американский журналист и политический обозреватель. В настоящее время работает в Rolling Stone. Его авторская колонка называется Road Rage («Дорожный гнев») для печатной версии издания и дополнительно он ведет еженедельную колонку «The Low Post» исключительно в сети.

Goldman Sachs — создал глобальную частную агентурную сеть по контролю всех организаций в мире, связанных с деньгами, ценными бумагами, инвестициями, финансовыми инструментами.

Установленные эпизоды и лица

 

Последний министр финансов при Буше, бывший директор Goldman Sachs Генри Полсон придумал финансовую мошенническую схему под названием «бэилаут» и с помощью так называемого антикризисного плана похитил триллионы долларов у граждан США.  Бэйлаут — это меры по спасению третьими лицами, чаще всего государством, с помощью перевода долгов на себя и ликвидации задолженности.  

Роберт Рубин — бывший министр финансов при Клинтоне, 26 лет проработавший на Гольдманов, перед тем как возглавить Citigroup, которая получила от Полсона $300 миллиардов налогоплательщиков.

Джон Тэйн — шеф Merrill Lynch, купивший ковёр в офис за $87,000 в аккурат когда компания лопалась. Тэйн выхватил многомиллиардную помощь от Полсона, который использовал средства налогоплательщиков, чтобы помочь Bank of America спасти компанию Тейна.

Роберт Стил — бывший гольдмановец, глава Wachovia (до кризиса это был пятый по капитализации банк в США, впоследствии поглощённый Wells Fargo), выдавший себе и коллегам $225 миллионов «золотого парашюта», когда их банк рушился.

Джошуа Болтон, Марк Паттерсон, Эд Лидди — все они приближены к администрации президента США и работали в Goldman Sachs. Бывшие сотрудники компании возглавляют национальные банки Италии и Канады, Всемирный Банк, Нью-Йоркскую биржу и последние два срока Федеральный резервный банк Нью-Йорка, который, сейчас отвечает за надзор над Goldman Sachs.  Таким образом, надзорный орган выведен из строя благодаря тому, что кадры этого органа подконтрольны и финансируются Goldman Sachs.

Расследование немецких журналистов позволило установить агентурную сеть Goldman Sachs в европейских странах. Эти агенты внедрены черех протекцию и работают в Трилатеральной комиссии, ассоциации Атлантический Мост, Совете по международным отношениям и множестве других финансовых организациях стран Евросоюза. 

Инвестбанк осуществляет подготовку частных агентов влияния и контроля в финансовые организации всего мира, министерства финансов и национальные банки.

Марио Драги, который сейчас всем известен как премьер-министр Италии, выпускник Goldman Sachs. Именно Марио Драги проводил самую жесткую политику по давлению на власти Италии для реализации ограничительных ковидных мер. Из-за него вымерло все старшее население от 90 и выше лет, которое проживало в Италии. Опустели все дома престарелых. Ковидную тематику Марио Драги проводил по указанию Goldman Sachs, действуя на государственной должности в качестве частного агента контроля и влияния. 

 

Условия преступлений

 

Goldman Sachs, используя неорганизованную демократию в США и других западных странах, пассивное управление свободными рынками и свободными выборами противопоставило США и всем остальным странами мира свою идеологию организованной жадности: все деньги мира принадлежат Goldman Sachs.

Для реализации этой идеи Goldman Sachs начал коррумпировать государство США для того, чтобы государство использовать как мошенническую пирамиду.

Схема злоупотребления государством США для захвата контроля над всеми деньгами мира:

многолетние манипуляции секторами экономики;

плановые кризисы;

продажа ценных бумаг, после продажи которых их никто не покупал;

продажа финансовых инструментов, которые после покупки сразу переставали работать;

плановый рост издержек общества в виде высоких цен на топливо, повышающихся кредитных ставок, массовых увольнений и обеднения пенсионных фондов.

Теряемые гражданами всего мира деньги приобретал Goldman Sachs. Благодаря такой политике Goldman Sachs стал огромным механизмом по превращению общественно ценного богатства в чистую прибыль для организованной группы лиц из Goldman Sachs.

 

Сценарий финансового мошенничества

 

Goldman Sachs располагал своих людей в центе управления спекулятивными бумагами, финансовыми инструментами, активами. Эти агенты влияния и контроля, используя умственную скромность и жадность богатых граждан, вовлекали из якобы в выгодные сделки по приобретению активов, где выгода измерялась якобы для одних потерпевших в миллионах долларов, для других потерпевших в миллиардах долларов, для наиболее богатых потерпевших выгода измерялась в триллионах долларов. Для президентов и членов президентских семей многих государств мира, втянутых в мошенничество, их выгода измерялась в триллиардах долларов США. 

После приобретения этих активов их перепродажа становилась невозможна, а участники сделок исчезали и не выходили на связь с потерпевшими богатыми гражданами и членами президентских семей.

Goldman Sachs выкачивала огромные суммы из среднего и низшего слоёв общества всего мира с помощью коррумпированного государства США, позволяющего осуществлять мошенничество в обмен  на минимальные деньги, которые банки-участники мошенничества платили чиновникам США за политическое покровительство.

В итоге миллионы простых граждан оставались в нищете, богатые становились бедными, президенты теряли финансовые накопления, вывезенные за пределы своих стран.

Goldman Sachs затем начинал весь процесс заново. Причём они всегда объявлялись в роли спасителей, одалживая нуждающимся в результате обмана гражданам их же деньги под проценты. Goldman Sachs использовал данную схему многократно начиная с 1920 года и осуществлят подобные финансовые преступные операции до настоящего времени (2022 год) во всех странах мира. Однако больше всего от Goldman Sachs пострадали граждане США.

Экономические кризисы как

способ одурачивания жителей всех стран мира

 

Последние мировые пять кризисов, включая последний скачок цен на нефть, осуществлялись по сценарию Goldman Sachs.  После повышения цен лопался очередной пузырь, начиналась череда банкротств, которая позволял выкачать деньги из обанкроченных организаций в руки Goldman Sachs.

 

Пузырь первый: Великая депрессия

 

Goldman Sachs как банк основан в 1869 году эмигрантом из Германии Маркусом Гольдманом и его зятем Сэмюэлем Саксом. Они были пионерами в использовании ценных бумаг и зарабатывали деньги, выдавая краткосрочные долговые расписки мелким продавцам в центре Манхэттена.

В то время основным финансовым инструментом, используемым для обмана инвесторов, являлся инвестиционный траст. Подобно современным взаимным фондам, трасты брали наличные деньги крупных и мелких инвесторов и якобы вкладывали их в ценные бумаги Уолл-стрит, при этом особо не распространяясь, в какие именно. 

Обычный гражданин мог вложить свою десятку или сотню долларов и чувствовать себя при этом серьёзным игроком. Так же, как в 1990-е годы электронная торговля и дэйтрейдинг втащили на рынок легионы новых обманутых граждан, инвестиционные трасты в начале прошлого века вовлекли целое поколение простых людей в спекуляции.

 

Суть спекуляции как способа обмана

 

Банк предлагает вложить в некие бумаги или активы деньги и гарантирует доход. Для обмана разных категорий граждан использовалась разная процентовка фиктивной доходности.

Для нищих и бедных граждан: 10, 20, а то и 30% дохода на каждый вложенных доллар.

Для мелких предпринимателей: 40, а то 50% дохода на вложенный доллар. 

Для обмана средних бизнесменов: на каждый вложенный доллар гарантировался доход в 60%, а то и 70% дохода.

Для обмана крупных бизнесменов и олигархов: на каждый вложенный доллар гарантировался доход в 100%, 120%, а то и 130% дохода.

Для обмана президентов стран, членов их семей: на каждый вложенный доллар гарантировался доход в 140%, 180%, а то и 200% дохода.

ФОП грабит только нищих, бедных и средний класс. За это они остаются без наказания. Грабить богатых им запрещено, иначе будут репрессии. В это особенность ФОП.

Объект грабежа и мошенничества ФОП – нищие, бедные и средний класс.

Устанавливая данную преступную схему, которая впоследствии будет повторяться вновь и вновь, Goldman Sachs позднее других влезли в инвестиционно-трастовое дело, но по итогу всех превзошли и стали первой в  мире финансовой организованной преступности (ФОП). Первым этапом ФОП стало создание траста Goldman Sachs Trading Corporation — банк выпустил миллион акций по 100 долларов за штуку, купил все эти акции за свои собственные деньги, а затем продал 90 процентов из них гражданам США по 104 доллара.

Далее торговая корпорация неустанно скупала акции самой себя, задирая цену всё выше и выше. А в подходяший момент она сбросила часть своих акций и проспонсировала новый траст Shenandoah Corporation, выпустив миллионы акций в этом фонде, который, в свою очередь, спонсировал ещё один траст под названием Blue Ridge Corporation.

Таким образом, каждый инвестиционный траст служил прикрытием для бесконечной инвестиционной пирамиды: Goldman, скрывающийся за Goldman, скрывающийся за Goldman. Из 7 250 000 первоначальных акций Blue Ridge 6 250 000 фактически принадлежали Shenandoah, которая в значительной степени принадлежала Goldman Trading.

В итоге получилась целая цепочка займов, в которой каждый последующий зависел от предыдущего. Основная идея обмана проста: вы берёте доллар и занимаете девять, потом создаёте фонд с этими десятью долларами и занимаете 90, а потом к этим ста долларам занимаете и инвестируете ещё 900. Если последний фонд в цепочке начинает терять стоимость, то у вас больше не будет денег, чтобы расплатиться со своими инвесторами и вся система рушится.

Свидетель обмана того времени известный экономист Джон Гэлбрейт в главе своей книги 1929 года «Великий крах» под названием «Мы верим в Goldman Sachs» упоминает Гольдмановские трасты в качестве классического примера массового психоза спекуляций («заёмного безумия»). По его словам трасты стали главной причиной исторического краха. В сегодняшних деньгах потери банков составили $475 миллиардов. «Трудно не восхищаться воображением, которое было скрыто в этом гигантском безумии» — свидетельствует Джон  Гэлбрейт.

 

Пузырь второй: Бум доткомов

Goldman Sachs не только пережил крах, уничтоживший многих обманутых инвесторов, но и стал главным андеррайтером («специалист по выводу ценных бумаг на биржу») самых богатых и влиятельных корпораций США.

Благодаря Сидни Вайнбергу, который поднялся с должности помощника дворника до главы фирмы, банк стал пионером IPO, одного из основных и наиболее прибыльных способов привлечения денег компаниями. 

В 1970-х и 1980-х годах Goldman Sachs тщательно маскировал свое политическое влияние на весь мир. Поддерживал образ первоклассной  фирмы, имевшая высокую репутацию и привлекающая самых талантливых с Уолл-стрит -  улицы Нью-Йорка, на которой расположена Нью-Йоркская фондовая биржа. 

Раньше в основе оценки компаний использовался объём активов, а сын Маркуса Генри Гольдман привнёс понятие earning-based valuation и радикальным образом поменял принципы андеррайтинга.

Он убедил рынок в целесообразности оценки по будущих доходам и в 1906 году в партнёрстве с его другом Филипом Леманом из Lehman Brothers (которых Гольдманы через сто лет загубят) проводит первое публичное размещение United Cigars, заполучив $4.5 млн, что сегодня эквивалентно $2.9 млрд.

То есть пионерами в IPO Гольдманы были уже в начале века, но ещё важнее упомянуть то, что их трасты скупали бумаги на проводимых ими же IPO. По этому поводу на сайте банка в честь его 150-летия есть  заметка «Goldman Sachs Trading Corporation Bears Full Brunt of 1929 Crash».

У Сидни Вайнберга человека было прозвище «Мистер-Уолл-стрит». Долгая дружба с демократом Франклином Рузвельтом позволила ему проникнуть в War Production Board (комитет военных промышленников), благодаря чему он тесно сдружился с корпоративной элитой США.

После Второй мировой войны Сидни Вайнберг входил в советы директоров множества ведущих американских компаний. Он физически присутствовал почти во всех «голубых фишках» того времени. Именно он сильно повлиял на победу республиканца Дуайта Эйзенхауэра, хотя всю жизнь поддерживал демократов. И после выборов 1952 года друзья Сидни Вайнберга стали министрами финансов, обороны и торговли. Так Гольдманы плотно просочились во власть в США.

За банком Goldman Sachs поддерживался образ относительно этичного и терпеливого игрока, не гонящегося за быстрыми деньгами. Менеджеров обучали основному приему финансового обмана - «долгосрочная жадность».

Менеджер должен был освоить мантру и говорить клиентам банка: «Наше руководство отказалось от очень выгодной сделки на том основании, что в долгосрочной перспективе возникли бы потери у наших клиентов. Поэтому мы вернули деньги взрослым корпоративным клиентам, которые заключили с нами невыгодные сделки»,

Эта мантра убеждала любого клиента, что с таким банком можно иметь дело и передавать ему свои деньги и заключать с ним контракты.  Клиент банка, получая информацию о том, что он завтра не упустит свою выгоду, таким образом вводился в заблуждение. 

Следующий этап ФОП – это проникновение в высшие круги американской власти. 

Роберт Рубин, сопредседатель Goldman Sachs в начале девяностых XX века, последовал за Биллом Клинтоном в Белый дом, где руководил Национальным экономическим советом и стал министром финансов. Финансово—зависимые СМИ осуществили рекламы Роберта Рубина как самого умного человека когда-либо вступившего на Землю, за которым где-то далеко позади идут Ньютон, Моцарт и Кант.

Роберт Рубин, опираясь на дружбу с Биллом Клинтоном, через СМИ убедил американскую нацию в том, что он умнее всех и его предложения являются лучшими для экономики США. Данный феномен достиг своего апогея в 1999 году, когда Роберт Рубин появился на обложке Time вместе со своим заместителем Ларри Саммерсом и главой ФРС Аланом Гринспеном под заголовком «Комитет по спасению мира».  Особый цинизм этого названия заключается в том, что его учредители смеялись над государством США и всеми его гражданами, исходя из общего преступного замысла об ограблении всего мира: «Мы комитет спасения мира для публики, наша реальная цель – все деньги мира должны принадлежать только нам».

Роберт Рубин поводил политику освобождения финансового рынка от государственного контроля, регулирования  и ответственности за финансовые спекуляции и мошенничество. В этом направлении он предпринял ряд мер, которые имели серьёзные негативные последствия для всей мировой экономики. Сам Роберт Рубин для Goldman Sachs обеспечил получение многомиллиардных прибылей от финансовых спекуляций, которые он развернул по всему миру.

В каждой стране мира он через своих агентов влиния, опираясь на умственную скромность и жадность местных президентов, открыл финансовые рынки и биржи. Вовлек туда миллиарды граждан мира и снял с со всех одурманенных корыстью игроков на финансовых рынка триллион долларов.

Преступной схеме финансовых спекуляций от придал правомерный вид. В настоящее время каждый крупный банк любой страны использует так называемое инвестирование как предлог сбора денег с населения. Веря в ложь о получении прибыли с вложенных денег в банк, люди несут свои сбережения, и расстаются с ними навсегда. Точка невозврата денег населению – это плановое банкротство банка или предложение перевести свои вложения под более высокий процент, который также потом не выплачивается.  

 

Финансовое мошенничество в Интернете

Компании, которые были не чем иным, как фикциями, пустыми названиями, выводились на IPO, рекламировались в СМИ и продавались населению всех стран мира за триллиарды долларов США.

Пояснение обмана: Подконтрольные Goldman Sachs банки обматывали арбузы ленточками «Это крупная компания, к которой можно купить долю  прибыли», выбрасывали их из окон 50-этажных домов и открывали телефоны для предложений. В этой игре вы становились победителем только в том случае, если забирали деньги до того, как арбуз упадёт на тротуар.

Сейчас это кажется очевидным, но в то время средний инвестор не знал, что банки изменили правила игры, изображая сделки лучше, чем они были на самом деле. 

Банки под контролем  Goldman Sachs создали двухуровневую систему инвестиций: для инсайдеров, которые знали реальные цифры и для непрофессиональных инвесторов, которых пригласили в погоню за иррациональным ростом цен. Позднее модель развития Goldman Sachs будет основываться на капитализации изменений в нормативно-правовой среде, но его ключевое новшество в период созревания пузыря доткомов заключалось в отказе от собственных отраслевых стандартов контроля качества.

Со времён Депрессии существовали строгие правила андеррайтинга, которых Уолл-стрит придерживалась при выводе компании на биржу. Компания должна была работать не менее пяти лет и показывать прибыльность три года подряд. Но Уолл-стрит под давлением Goldman Sachs отказалась от этих рекомендаций. После чего Goldman Sachs залил рынок фиктивными акциями.

Пример: Аналитики Goldman Sachs уверяют население через СМИ, что «Туфта.com» стоит 100 долларов за бумагу. И население несло деньги на биржу, чтобы купить бумаги «Туфта.com».  Потом банкротство и нет ни дивидендов, ни «Туфта.com».  

Такой мошеннический стандарт Goldman Sachs поддерживает с 1930-х годов.

До 90х годов XX века убыточные компании не могли даже претендовать на IPO. Однако в начале XXI века уже более ⅔ дебютантов на фондовом рынке не имели прибыли. До 90% компаний без прибыли просочилось в период SPAC лихорадки. У многих ни то, что прибыли не было, у них буквально не было выручки и эти компании аналитики Goldman Sachs оценивали в миллиарды долларов. Не меньшее безумие творилось на SPO рынке.

Сотни убыточных компаний привлекли капитал посредством дополнительного размещения своих ценных бумаг и таким образом получили прибыль. Затем уже не сотни, а тысячи компаний без прибыли и выручки проводят дополнительную эмиссию, и собирают с населения деньги.

Деградировали стандарты всей финансовой системы. Венчурные риски переложились на фондовый рынок, а венчур буквально превратился в казино. Если раньше венчурный капитал предназначался исключительно для масштабирования роста, то сейчас, зачастую, для сведения юнит-экономики. Многие инвесторы фактически выдают субсидии для стимулирования спроса. 

В данную мошенническую схему включились государственные финансовые фонды, в том числе и пенсионные фонды. Мошенничество стало глобальным с участием государственных денег всех стран мира.

Джей Риттер, профессор финансов Университета Флориды, специализирующийся на IPO, свидетельствует, что Goldman Sachs и его банки, прекрасно знали, что многие публичные предложения, которые они рекламировали, никогда не принесут ни цента. 

Джей Риттер: «В начале восьмидесятых годов крупные андеррайтеры настаивали на трёхлетней прибыльности. Потом требование сократилось до года, а потом до квартала. К периоду интернет-бума прибыльность не требовалась даже в обозримом будущем».

Goldman Sachs отрицает, что он изменил свои стандарты андеррайтинга в годы пузыря доткомов, но его собственная статистика опровергает это. Так же, как и с инвестиционными трастами в 1920-х, Goldman Sachs  медленно запрягал, но быстро поехал. После того, как инвестбанк вывел на фондовый рынок малоизвестную и малоприбыльную компанию Yahoo! в 1996 году, ознаменовав тем самым интернет-бум, он стал королём IPO среди дотком-компаний.

Из 24 предприятий, которые Goldman Sachs сделал публичными в 1997 году, треть были убыточными на момент IPO. В 1999 году, на пике, Гольдманы вывели на биржу 47 компаний, включая такие мертворождённые недоразумения, как Webvan и eToys, которые во многих отношениях были современными эквивалентами Blue Ridge и Shenandoah. А за 4 месяца следующего года на биржу вышло 18 компаний и 14 из них не имели прибыли. Будучи лидером в андеррайтинге доткомов Goldman Sachs значительно превосходил своих конкурентов: акции выведенных им на IPO компаний в среднем выростали на 281% от цены размещения, в то время как средний уровень для Уолл-стрит составлял 181%.

Джей Риттер в 2018 году провел исследование и установил, что 83% эмитентов в 2018 году не имели прибыли и, что на дистанции в 3 года после листинга их акции росли даже быстрее прибыльных дебютантов на бирже.

Как им удавалось достичь этого? С помощью практики под названием «лэддеринг», что по своей сути является способом манипуляции ценой акций. Вот как это работает: допустим, вы из Goldman Sachs и представители Туфта.com приходят к вам и просят сделать их компанию публичной. Вы определяете цену акций, сколько их должно быть выпущено и помогаете CEO Туфта.com организовать «роуд-шоу» с инвесторами взамен на солидный гонорар (обычно 6-7% от собранной суммы).

Затем вы обещаете своим лучшим клиентам право покупать большие доли на IPO Туфта.com по цене в нижнем диапазоне в обмен на обещание, что они позже купят больше акций на открытом рынке. Это, казалось бы, простое требование даёт вам внутреннее знание о будущем IPO. Знание, которое не было раскрыто дейтрейдерам, имеющих перед глазами только проспект IPO.

Вы знаете, что некоторые из ваших клиентов, которые приобрели X акций по $15, обязательно докупят ещё Y акций по $20 или $25, гарантируя, что цена поднимется до указанного уровня или даже выше. Именно таким образом, Goldman Sachs может задирать курс акций новой компании, что выгодно банку — шестипроцентная комиссия за IPO в $500 млн — это серьезные деньги.

Акционеры неоднократно предъявляли Goldman Sachs иски за использование лэддеринга в различных IPO, включая Webvan и NetZero. В частности, на данную схему обратил внимание Николас Майер. Это был один из менеджеров Cramer & Co — хедж-фонда, которым руководил ныне всем известный телевизионный деятель Джим Крамер, бывший выпускник Goldman Sachs. Майер сообщил Комиссии по ценным бумагам США, что, работая на Крамера в период с 1996 по 1998 год, его неоднократно принуждали заниматься лэддерингом во время сделок IPO с Goldman.

«Судя по тому, что я видел, Гольдманы были главными виновниками» — говорит Майер. «Они раздули этот пузырь. И именно такое поведение привело к краху рынка. Они построили эти капитализации на незаконном фундаменте и в конечном счёте акции скупал "маленький человек" с рынка». В 2005 году Goldman Sachs согласился заплатить $40 млн за нарушения, связанные с лэддерингом, но это был ничтожный штраф по сравнению с той огромной прибылью, которую он получил. 

Ещё одной мошеннической практикой, которую Goldman использовал во время интернет-бума, был «спининг» — иными словами взяточничество. Банк предлагал руководителям потенциальной публичной компании акции по заниженной цене размещения в обмен на будущий андеррайтинг. То есть, вместо того, чтобы Туфта.com открылся по цене в $20, банк обращался к генеральному директору Туфта.com и предлагал ему миллион акций его собственной компании по $18 в обмен на саму услугу по выходу на IPO. Фактически это ограбление всех акционеров Туфта.com с перенаправлением наличных денег, которые должны были отразиться в чистой прибыли компании, на частный банковский счёт генерального директора.

Сообщается, что Goldman Sachs сделал многомиллионное предложение CEO еBay Мэг Уитмен, которая позже вошла в совет директоров инвестбанка, в обмен на будущий доход с андеррейтинга. А согласно отчёту Комитета по финансовым услугам Палаты представителей в 2002 году, Goldman Sachs предлагал такие сделки руководителям 21 компании, которые он выводил на IPO, включая сооснователя Yahoo! Джерри Янга и двух главных мошенников  той эпохи финансовых скандалов — Денниса Козловски из Tyco и Кена Лэйя из Enron.

Мэг Уитмен умело заглушила скандал, прикидывалась дурочкой, которая не понимает за что её с подельниками (топ-менеджерами  eBay Пьером Омидьяром и Джефри Сколлом) оштрафовали на $3 млн. Но когда она решила стать губернатором Калифорнии в 2010 году от Республиканской партии, то демократы, конечно же, начали критиковать её за спиннинг. «Meg Whitman's Shady Goldman Sachs Past -- Is It California's Future?» — просто один пример заголовка из левацкого Huffington Post. На предвыборную гонку она потратила $144 млн собственных денег, больше чем кто-либо в Американской истории, но это ей не помогло. По сей день Уитмен остаётся миллиардером, а в 2021 Джо Байден назначил её послом США в Кении за то, что она поддерживала его на выборах.

Гольдманы гневно осудили отчёт как «вопиющее искажение фактов» незадолго до того, как заплатили $110 млн за урегулирование расследования о cпининге и прочих манипуляциях, начатого регулирующими органами штата Нью-Йорк. «Спининг акций на крупных IPO не был безобидной корпоративной привилегией», — сказал тогдашний генеральный прокурор Элиот Спитцер: «Это было неотъемлемой частью мошеннической схемы, направленной на завоевание нового инвестиционно-банковского бизнеса».

Такие схемы привели к тому, что пузырь доткомов превратился в одну из величайших финансовых катастроф в мировой истории: только на NASDAQ было уничтожено около 5 триллионов долларов богатства граждан. Но настоящая проблема заключалась не в деньгах, которые были потеряны акционерами, а в деньгах, заработанных инвестиционными банкирами, получивших огромные бонусы за вмешательство в рынок.

Вместо того, чтобы преподать Уолл-стрит урок о том, что пузыри всегда сдуваются, годы интернет-бума продемонстрировали банкирам, что в наше время надуть пузырь легче чем когда либо. А чем иррациональнее мания, тем больше бонусы. И ни для кого это так не актуально как для Гольдманов. Между 1999 и 2002 компания выплатила $28.5 миллиардов зарплат и премий — в среднем по $350,000 в год на одного сотрудника.

После двух десятилетий инфляции $350,000 сегодня эквивалентны примерно $620,000.  Медианная зарплата в Google, который считается самым или одним из самых щедрых работодателей, в 2020 году составила $273,000.

Эти цифры важны, поскольку главным наследием интернет-бума стало понимание, что экономикой движет стремление к большим бонусам, возможным благодаря пузырям. Гольдмановская мантра о «долговременной жадности» растворилась в воздухе. Цель игры превратилась в то, чтобы получить свой чек до того, как арбуз упадет на тротуар.

Рынок перестал быть рационально управляемым местом для развития реального и прибыльного бизнеса. Он превратился в океан заемных денег, куда банкиры привлекали огромные суммы любыми необходимыми способами и пытались конвертировать эти деньги в личные бонусы как можно быстрее.

Если вы провели и раскрутили 50 IPO, которые обанкротились в течение года, то что с того? К тому времени, когда Комиссия по ценным бумагам США оштрафует вашу фирму на $110 млн, яхте, которую вы купили на свои бонусы от IPO, будет уже шесть лет. Кроме того, к тому времени вы, вероятно, уже уйдёте из Goldman Sachs и будете руководить Казначейством США или штатом Нью-Джерси.

Один из по-настоящему комичных моментов в истории недавнего финансового краха Америки произошёл, когда губернатор Нью-Джерси Джон Корзин, руководивший Goldman с 1994 по 1999 год и ушедший с $320 млн, настаивал в 2002 году, что он даже никогда не слышал про термин «лэддеринг».

Убыточных технологические компании США от Goldman Sachs стали инструментом сбора денег под эгидой инвестирования в технологический рынок.

Для банка, у которого годовые расходы на зарплатный фонд превышали $7 млрд, штрафы в размере $110 млн, выписанные с опозданием на полдесятилетия, были чем-то гораздо меньшим, чем сдерживающим фактором — они были шуткой. Как только интернет-пузырь лопнул, у Goldman не было стимула пересматривать свою новую стратегию, ориентированную на получение прибыли. Он просто искал ещё один пузырь, чтобы надуть его. И как оказалось, он был готов, во многом благодаря Рубину.

 

Пузырь третий: Жилищное безумие

Роль Goldman Sachs в масштабной глобальной катастрофе, которой стал пузырь на рынке жилья, проследить нетрудно. И здесь основной трюк заключался в снижении стандартов андеррайтинга, только в данном случае стандарты касались не IPO, а ипотечных кредитов.

На протяжении десятилетий ипотечные дилеры настаивали на том, чтобы покупатели жилья вносили первоначальный взнос в размере 10% или более, имели стабильный доход и хороший кредитный рейтинг, а также указывали настоящее имя и фамилию. Но на заре нового тысячелетия, они вдруг выбросили все эти стандарты в окно и начали выписывать ипотечные кредиты всем желающим, в том числе нищим гражданам («отдай свои 5 долларов нам и получи кредит сегодня»).

Всё это было бы невозможно без таких инвестиционных банкиров, вроде Гольдманов, которые изобрели механизмы для упаковки этих мошеннических ипотечных кредитов и их массовой продажи ничего не подозревающим страховым компаниям вместе с пенсионными фондами. Это породило массовый рынок токсичных долгов, которого раньше никогда не существовало. 

В прежние времена ни один банк не захотел бы держать у себя на балансе закладную какого-нибудь наркомана, зная, насколько велика вероятность его банкротства. И вы бы не стали выдавать такие ипотечные кредиты, если бы вы не могли продать их кому-то, кто не знает, что это такое.

Гольдманы использовали два метода, чтобы завуалировать тот шлак, который они продавали. Во-первых, они объединили сотни различных ипотечных кредитов в инструменты, называемые «collateralized debt obligation», а затем они убедили инвесторов в том, что, если куча ипотечных кредитов в составе CDO являются хорошими, то нет причин так сильно беспокоиться о плохих. То есть CDO, в целом, считался надежным инструментом и таким образом ипотечные кредиты с мусорным рейтингом были превращены в инвестиции с рейтингом ААА.

CDO (Collateralized debt obligation) — облигация, обеспеченная долговыми обязательствами. Основной фокус этих структурированных долговых инструментов заключается в том, что банк упаковывал в CDO активы (ипотечные пулы) с разной степенью риска.

За счёт смешивания плохих (высокорискованных) активов с хорошими, общий котёл получал наивысший кредитный рейтинг ААА. При этом, за счёт более высоких платежей по рискованным долям, данный актив обладал большей доходностью (на пару процентов), чем другие долговые инструменты с таким же кредитным рейтингом.

Рейтинг — это нечто номинальное, а фактический риск дефолта был значительно выше. Однако получение высокого рейтинга открывало инструментам CDO дорогу в портфели крупнейших институциональных инвесторов (например, пенсионных фондов), которые могут инвестировать только в инструменты с рейтингом AAA (да, именно по такому банальному алгоритму всё и работает).

Первые CDO были выпущены в 1987 году инвестбанком Drexel Burnham Lambert, который через несколько лет был истощён судебными тяжбами и заявил о банкротстве. Рынок мусорных бондов создал сотрудник банка Майкл Милкен, заработавший на бонусах за один 1987 год свыше $500 миллионов долларов.

В 1990 году Милкену выписали крупный штраф и приговорили к 10 годам лишения свободы, но он вышел через 2 года и по сей день остаётся миллиардером. Урока из этой истории никто не извлёк и через пару десятилетий рынок CDO снова будет запущен.

Во-вторых, чтобы захеджировать свои собственные ставки, Goldman Sachs привлёк такие компании как AIG для предоставления страховки, коей стали кредитные дефолтные свопы на CDO. По своей сути свопы были пари между AIG и Goldman: Goldman делает ставку на то, что бывшие заключенные не оплатят ипотеку и объявят себя банкротами, а AIG делает ставку на то, что они этого не сделают.

Была только одна проблема: все эти махинации представляли собой именно тот вид опасных спекуляций, которые федеральные регулирующие органы должны пресекать. Производные инструменты, такие как CDO и кредитные свопы, уже вызвали ряд серьёзных финансовых катастроф: Procter & Gamble и Gibson Greetings потеряли огромные состояния, а округ Ориндж, штат Калифорния, был вынужден объявить дефолт в 1994 году.

В том же году, Счётная палата США рекомендовала жестко регулировать такие финансовые инструменты и в 1998 году глава Комиссии по торговле товарными фьючерсами США (СTFC) Бруксли Борн согласилась изменить правила. Она распространила письмо лидерам бизнеса и администрации Клинтона, в котором предлагалось обязать банки предоставлять более полную информацию о сделках с деривативами и поддерживать резервы на случай убытков.

CDS (credit default swaps) представляет из себя кредитный дериватив или соглашение между двумя сторонами: одна делает регулярные взносы другой, которая берёт на себя обязательство погасить выданный кредит в случае дефолта третьей стороны (должника). То есть, грубо говоря, это страховой договор торгуемый на бирже.

Важная особенность CDS заключается в том, что для создания CDS с другой стороной не обязательно владеть определёнными активами. Скажем, вы не можете приобрести страховку от пожара в доме вашего приятеля. Но рынок CDS не регулируется как страховой и поэтому каждый может купить CDS на CDO, если он верит, что они (CDO) потерпят крах. То есть это не однофункциональный инструмент для хеджирования, а ещё и способ сыграть против страховщика, который предоставили регуляторы.

Ещё одна важная особенность дефолтных свопов заключается в том, что они позволяют улучшать кредитные рейтинги. Скажем, ты купил облигацию с B-рейтингом, а потом приобрёл на неё CDS и уже сообщаешь регуляторому, что у тебя на балансе актив с АА-рейтингом и требования по обеспечению сокращаются. А в 2004 году с подачи Генри Полсона банки могли иметь плечо 33 к 1 (при таком левирдже просадка активов на 3% превращает вас в банкрота).

Новые требования от регуляторов были совсем не тем, чего желали Гольдманы. «Банки сходят с ума — они хотят, чтобы регулирование прекратилось», — свидетельствует Майкл Гринбергер, который работал на Борн директором по торговле и рынкам в CFTC, а сейчас является профессором права в Университете Мэриленда. «Гринспен, Саммерс, Рубин и глава SEC Артур Левитт хотели остановить эту инициативу».

Правящая экономическая четверка Клинтона и «особенно Рубин», по словам Гринбергера, вызвали Бруксли Борн на встречу и изложили свою точку зрения. Однако она отказалась отступать и продолжала настаивать на усилении регулирования деривативов. Затем, в июне 1998 года, Рубин публично осудил её позицию и рекомендовал Конгрессу лишить CFTC регулирующих полномочий. В 2000 году, в последний день своей сессии, Конгресс принял ныне печально известный Закон о модернизации товарных фьючерсов, который был включен в законопроект о расходах на 11 000 страниц в последнюю минуту, почти без обсуждения в зале Сената. Банки теперь могли свободно торговать дефолтными свопами безнаказанно.

AIG, крупный поставщик дефолтных свопов, обратилась в Департамент страхования штата Нью-Йорк в 2000 году и спросил, будут ли дефолтные свопы регулироваться как страхование. В то время офисом руководил Нил Левин, бывший вице-президент Goldman Sachs, который отказался от регулирования свопов. Теперь, имея возможность андеррировать столько ценных бумаг, связанных с жильем, и покупать столько защиты от дефолта по кредитам, сколько он хотел, Goldman Sachs обезумел от жажды кредитования.

CDS в привычном понимании появились в 1994 году в недрах J.P. Morgan, который решил таким образом минимизировать  кредитные риски по Exxon Mobil для того, чтобы сократить резервы, которые банк должен был удерживать по требованию регулятора на случай дефолта заёмщика. Продав их в ЕБРР, J.P. Morgan улучшил свой собственный баланс.

К 2002 году номинальная стоимость всех CDS уже оценивалась в $2 трлн, а через 5 лет — в $62 трлн. Такая бесконтрольная эмиссия CDS усиливала ажиотаж на ипотечном рынке. Благодаря этим деривативам, банкиры распространяли свои риски по всему миру и, что не менее важно — высвобождали регуляторный капитал.

Раньше, выдав ипотеку, ты должен был иметь определённое гарантийное обеспечение на балансе и нести риск дефолта по кредиту, но продав CDS более тупым банкирам (например, из Lehman Brothers) ты просто делал деньги из воздуха, зарабатывая их на процентах по ипотеке без риска дефолта. Логическим завершением этого периода стал кризис, после которого объём CDS сократится почти на $32 трлн.

К пику жилищного бума в 2006 году Гольдманы проандеррировали обеспеченных ипотекой ценных бумаг на сумму $76.5 миллиардов, треть из которых были субстандартными (читай «мусорными и высокорискованными»), в основном институциональным инвесторам, таким как пенсионные фонды и страховые компании. 

Возьмём например один выпуск на $494 миллиона, GSAMP TRUST 2006-S3. Множество кредитов было взято заёмщиками, уже имевшими на тот момент кредит, и средняя доля их собственности в домах составляла 0,71%. Более того, 58% займов не были документированы как положено — ни имён заемщиков, ни адресов домов, только почтовые индексы. Тем не менее такие ведущие рейтинговые агентства как Moody′s и S&P, присвоили 93% выпуска инвестиционный рейтинг. Moody's прогнозировал, что наступление дефолта возможно по менее, чем 10% займов. В реальности уровень дефолтов достиг 18% в первые 18 месяцев.

Бесконтрольная эмиссия «обычных» CDO и CDS — это лишь корешки того финансового безумия, которое творилось в середине нулевых. 

 

Квадратные и синтетические CDO

Название этих деривативов могут показаться сложными, но на самом деле всё очень просто: в определённый момент банкиры тупо решили упаковывать CDO в CDO. То есть в высокорейтинговых CDO прятались низкорейтинговые облигации, а потом появились CDO, в которых скрыливась другие CDO.

Именно так образовались квадратные CDO. Поэтому вскоре на рынке появились обеспеченные долговые обязательства в кубе — производные ценные бумаги, обеспеченные траншами с обеспеченными долговыми обязательствами в квадрате.

Ну а вишенкой на торте стали синтетические CDO, в которых упаковывались CDS. Представьте, что банк выдающий ипотеку — это игрок в покер с потенциальным выигрышем в $100 тыс. Теперь представьте, что наблюдающие за игрой начали делать миллионные ставки на победу этого игрока. А потом появились ещё те, кто начал делать ставки на этих наблюдающих.

Представили? Если да, то вы поняли состояние рынка ипотечного долга США в 2007 году. Игра на одну сумму приводила в движение капитал гораздо большего размера. Рынок CDO с $69 млрд в 2000 году вырос до $1.5 трлн к 2007 году. А объём синтетических CDO на пике составлял около $5 трлн, при том, что они только начали появляться в 2005.

Shenandoah, Blue Ridge и трастовое ремесло в 1920х года поступали также. Главным творцом этого деривативного мракобесия был Goldman Sachs вместе с Morgan Stanley и Deutsche Bank.

При этом сами Гольдманы риску не подвергались. Банк мог брать все эти совершенно отвратительные ипотечные кредиты у фирм со статусом благородного гангстера, по типу Countrywide, и продавать их муниципалитетам с пенсионерами, всё время притворяясь, что это не мусор класса D. И когда банк занимался этим, он ещё открывал короткие позиции на том же рынке, по сути делая ставку против своей же токсичной акции, которую он же и продавал.

Хуже того, Goldman хвастался этим публично. «Ипотечный сектор по-прежнему сталкивается с проблемами» — сообщал финансовый директор банка Дэвид Виниар в 2007 году. «В результате мы значительно уценили наши длинные позиции… Однако наша предвзятость к риску на этом рынке заключалась в том, чтобы быть короткими, и эта чистая короткая позиция была прибыльной». Другими словами, ипотечные кредиты, которые Гольдманы продавали, предназначались для массового обмана граждан. Настоящие деньги были в ставках против этих самых закладных.

«Вот насколько дерзкие были эти ублюдки», — свидетельствует один менеджер хедж-фонда. «По крайней мере, о других банках можно сказать, что они просто были тупыми — они верили тому, что продавали, это их и разрушило. А Гольдманы знали, что делают».

Что подразумевается под «короткой позицией». Опционы PUT никто не покупал. Гольдманы приобретали CDS у страховщика AIG, оплачивая комиссию по этим свопам (читай «страховке»), подобно плате по короткой позиции, и ждали когда CDO рухнут.

На многочисленных судебных заседаниях после прокола ипотечного пузыря Гольдманы заверяли, что ничего против кого-либо не ставили, а просто хеджировались. Многие приняли эту точку зрения и в 2009 году даже критиковали статью Мэтта Тайбби за однозначность интерпретации происходящего.

В случае с CDS для страхования актива, не требовался сам актив. Инвестбанкиры покупали гораздо больше дефолтных свопов на CDO, чем у них было CDO на руках с одной единственной целью — заработать на крахе рынка CDO. И это очевидно, глядя на их рекордные доходы.

Как может быть так, что продажа чего-то клиентам, против которых вы на самом деле делаете ставку — особенно когда вы знаете больше о недостатках этих продуктов, чем клиент — не является мошенничеством с ценными бумагами. Это точно мошенничество с ценными бумагами. Это основа мошенничества с ценными бумагами.

В конце концов толпы обиженных инвесторов тоже осознали это. Практически повторив увлечение IPO в Интернете, Goldman Sachs столкнулся с волной судебных исков после краха жилищного пузыря. Многие обвиняли банк в сокрытии важной информации о качестве выданных им ипотечных кредитов.

Регуляторы штата Нью-Йорк подали в суд на Goldman и 25 других андеррайтеров за продажу пачек некачественных ипотечных кредитов Countrywide пенсионным фондам города и штата, которые потеряли на этих инвестициях до 100 миллионов долларов. Массачусетс также расследовал деятельность Goldman за аналогичные проступки, действуя от имени 714 держателей ипотечных кредитов, которые застряли с хищническими займами.

Однако Goldman снова остался практически безнаказанным и избежал судебного преследования, согласившись выплатить мизерную сумму в $60 млн — примерно столько же, сколько подразделение банка по выпуску CDO зарабатывало за полтора дня во время бума на рынке недвижимости.

Предписание выплатить $60 млн штату Массачусетс — это результат лишь одного из судебных разбирательств на тот момент. Однако дел было заведено множество. Например, в 2010 году SEC оштрафовала Goldman Sachs на $550 млн в пользу пострадавших по схеме ABACUS 2007-AC1.

Джон Полсон предвидел крах ипотечного рынка и заработал на этом миллиарды долларов, потому что Джон Полсон действовал в сговоре с Goldman Sachs.

Джон, который учился в Гарвардской школе бизнеса по стипендии Сидни Вайнберга (того самого Мистера Уолл-Стрит), захотел сыграть против ипотечных облигаций и обратился с этой инициативой к Гольдманам. Инструментом для заработка стали синтетические CDO, которые выпускались через разрешённые Департаментом страхования штата Нью-Йорк специальные проектные компании (SPV).

Goldman Sachs, зная, против каких ипотечных пулов Полсон хочет поставить на дефолт, при участии посредников (SPV) проандеррировал синтетические CDO для немецкого банка IKB и Королевского банка Шотландии. Те взяли на себя риски дефолта и понесли огромные убытки, когда рынок рухнул. Хедж-фонд Полсона, купивший страховку, заработал миллиард, а Гольдманы заработали миллионы на комиссии за услугу.

По схеме ABACUS Goldman произвёл более 20 выпусков синтетических CDO на сумму в $10.9 млрд, а всего банк упаковал, продал и зашортил в общей сложности 47 синтетических CDO с общей номинальной стоимостью $66 млрд. Однако помимо штрафа от SEC и штата Массачусетс, удалось ещё одно взыскание на $100 млн от FINRA в 2015 году в пользу Национального банка Австралии по выпуску CDO 2006 года, не считая ряда персональных штрафов для трейдеров.

Тайбби полностью прав, говоря о том, что Goldman снова остался практически безнаказанным. И обратите внимание на то великое американское прецедентное право, когда компенсацию по мошенническое схеме получили только избранные. Показано это было как публичная порка, но её следов на выручке, прибыли и бонусах инвестбанка вы не увидите.

Последствия жилищного пузыря хорошо известны. Он привёл к краху Bear Stearns, Lehman Brothers и AIG, чей токсичный портфель кредитных свопов в значительной степени состоял из страховки, которую банки, подобные Goldman, купили под свои собственные ипотечные портфели. Фактически, по меньшей мере $13 млрд из денег налогоплательщиков, выделенных AIG в рамках программы спасения, в конечном итоге достались Goldman.

То есть банк дважды нажился на жилищном пузыре: он обманул инвесторов, купивших их CDO, и сделав ставки против своего же ложного продукта, а затем развернулся и надул налогоплательщиков, заставив их оплатить эти самые ставки.

Фрагмент записи с показаниями боссов Goldman Sachs в Сенате в 2010 году:

И пока мир рушился вокруг банка, Goldman Sachs позаботился о том, чтобы в отделе компенсаций всё было в порядке. В 2006 году фонд заработной платы компании подскочил до $16.5 млрд — в среднем по $622,000 на сотрудника. Как объяснил представитель Гольдманов, «мы здесь очень много работаем».

Крах жилищного пузыря заставил большую часть финансового мира привел к самоубийствам и арестам. А Goldman смело удвоил свои усилия и почти в одиночку создал ещё один пузырь, о причастности которого мир до сих пор почти не знает.

 

Пузырь четвёртый: $4 за галлон

К началу 2008 года финансовый сектор заметно лихорадило. В последние два с половиной десятилетия Уолл-стрит порождала один скандал за другим и в результате незапятнанных инвестиционных тем не осталось. «Junk bond», «IPO», «sub-prime mortgage» и другие, некогда популярные финансовые термины, теперь прочно ассоциировались в сознании общественности с мошенничеством; вскоре к ним должны были присоединиться термины «credit swaps» и «CDO».

Кредитные рынки находились в кризисе, а мантра, которая поддерживала фантастическую экономику в годы правления Буша — представление о том, что цены на жилье никогда не падают, — теперь была полностью разрушенным мифом. Всё это заставило Уолл-стрит искать новую парадигму для глобального обмана граждан.

Что делать? Учитывая непереносимость публики ко всему, что ассоциировалось с бумажными инвестициями, Уолл-стрит незаметно переместила казино на рынок физических товаров — товаров, которые можно потрогать: кукурузу, кофе, какао, пшеницу и энергетические ресурсы, особенно нефть. Сочетание падения курса доллара, кредитного кризиса и краха жилья вызвало бегство в сырьевые товары. Прежде всего резко взлетели фьючерсы на нефть: цена одного барреля выросла с $60 в середине 2007 года до $147 к лету 2008.

Тем летом, когда президентская кампания в США разгоралась, общепринятое объяснение того, почему бензин достиг отметки в $4,11 за галлон, заключалось в том, что существует проблема с мировыми поставками нефти. В классическом примере того, как республиканцы и демократы реагируют на кризисы, вступая в ожесточенный обмен идиотскими заявлениями, Джон Маккейн настаивал на том, что отмена моратория на морское бурение будет очень полезна в краткосрочной перспективе, а Барак Обама в типичном стиле либерального яппи утверждал, что выходом из ситуации станут федеральные инвестиции в гибридные автомобили.

Но всё это ложь. В то время как мировые запасы нефти истощаются, краткосрочный приток фактически увеличивается. За шесть месяцев до скачка цен, по данным Управления энергетической информации США, мировое предложение нефти выросло с 85.24 млн баррелей в день до 85.72 млн. За тот же период мировой спрос на нефть снизился с 86.82 млн баррелей в день до 86.07 млн. То есть краткосрочное предложение нефти росло, но ещё и спрос на неё падал, что с точки зрения классической экономики должно было привести к снижению цен на нефть.

 

Спекулятивная природа скачка цен на топливо в 2008 году

Что же вызвало резкий скачок цен на нефть? — Конечно же, помогли Гольдманы. Были и другие игроки на рынке физических товаров, но первопричина связана с поведением нескольких влиятельных лиц, решивших превратить некогда прочный рынок в спекулятивное казино. Goldman Sachs сделал это, убедив пенсионные фонды и других крупных институциональных инвесторов инвестировать в нефтяные фьючерсы — согласие купить нефть по определенной цене в фиксированную дату.

Этот толчок превратил нефть из физического товара, жестко зависящего от спроса и предложения, в то, на чём можно делать ставки, как на акциях. В период с 2003 по 2008 год объём спекулятивных денег в сырьевых товарах вырос с $13 млрд до $317 млрд, то есть на 2300%. К 2008 году баррель нефти торговался в среднем 27 раз, прежде чем он был фактически доставлен и потреблён.

Как и в предыдущих эпизодах со времён Великой депрессии существовал закон, специально предназначенный для предотвращения подобных ситуаций. Товарный рынок был создан в значительной степени для того, чтобы помочь фермерам: фермер, обеспокоенный будущим падением цен, мог заключить контракт на продажу своей кукурузы по определенной цене с последующей поставкой, что позволяло ему меньше беспокоиться о создании запасов своего урожая. Когда никто не покупал кукурузу, фермер мог продать её посреднику, известному как «традиционный спекулянт», который хранил зерно и продавал его позже, когда спрос на него возвращался. Таким образом, у фермера всегда был покупатель, даже когда рынок временно не нуждался в его урожае.

Однако в 1936 году Конгресс США постановил, что спекулянтов на рынке не должно быть больше, чем реальных производителей и потребителей. В противном случае на цены влияло бы нечто иное, чем спрос и предложение, и возникли бы манипуляции с ценами. Новый закон наделил Комиссию по торговле товарными фьючерсами (CTFC) — тот самый орган, который позже потерпел неудачу в регулировании кредитных свопов, — полномочиями устанавливать ограничения на спекулятивные сделки с товарами. В результате надзора со стороны CFTC на товарных рынках более 50 лет царили мир и гармония.

Все изменилось в 1991 году, когда, без ведома большинства живущих на земле, дочерняя компания Goldman Sachs по торговле сырьевыми товарами J. Aron обратилась в CFTC и привела необычный аргумент. Гольдманы заявили, что фермеры с большими запасами кукурузы не единственные, кому нужно хеджировать свои риски против будущего падения цен. И мол, дилеры с Уолл-стрит, делающие большие ставки на нефть, также нуждаются в хеджировании своих рисков, ибо могут очень многое потерять.

Это ложь. Закон 1936 года был специально разработан для того, чтобы сохранить различия между людьми, которые покупают и продают реальные материальные вещи, и людьми, торгующими только бумагами. Но CFTC, что удивительно, купилась на доводы Гольдманов и выдала банку свободный пропуск, названный «Bona Fide Hedging» (добросовестное хеджирование). Это позволило дочерней компании Goldman Sachs называть себя физическим хеджером и избежать практически всех ограничений, установленных для спекулянтов. В последующие годы комиссия без лишнего шума выдала 14 подобных исключений другим компаниям.

Теперь Goldman и другие банки могли свободно привлекать всё больше инвесторов на товарные рынки, позволяя спекулянтам делать всё более крупные ставки. Это письмо Гольдманов 1991 года непосредственно привело к нефтяному пузырю в 2008 году, когда количество спекулянтов на рынке, подталкиваемых страхом перед падением доллара и крахом жилья, превысило количество реальных поставщиков и потребителей.

По словам сотрудника Конгресса США, изучавшего цифры, к 2008 году как минимум три четверти активности на товарных биржах были спекулятивными, и это, скорее всего, консервативная оценка. К середине прошлого лета, несмотря на рост предложения и падение спроса, мы платили по $4 доллара за галлон.

Самое необычное то, что письмо от Гольдманов, как и большинство других торговых исключений, было передано в той или иной степени тайно. «Я был главой отдела торговли и рынков, а Бруксли Борн — председателем CFTC» — свидетельствует Гринбергер, «и никто из нас не знал о существовании этого письма». И в самом деле о письмах стало известно только благодаря случайности. В прошлом году сотрудник комитета по энергетике и торговле Палаты представителей оказался на брифинге, когда чиновники из CFTC вскользь упомянули об исключениях.

«Я был приглашен на брифинг, который проводила комиссия по энергетике» — вспоминает сотрудник. «И вдруг в середине брифинга они начали говорить: "Да, мы выпускаем эти письма уже несколько лет". Я поднял руку и сказал: "Правда? Вы выпустили письмо? Могу я его увидеть? А они такие: "Да, да". Мы ходили туда-сюда и наконец они сказали: "Мы должны согласовать это с Goldman Sachs". Я говорю: "Что значит, вы должны согласовать это с Goldman Sachs?"».

CFTC сослалась на правило, которое запрещает ей раскрывать любую информацию о текущей позиции компании на рынке. Но запрос сотрудника касался письма, которое было выпущено 17 лет назад. Оно уже не имело никакого отношения к текущей позиции Goldman. Более того, раздел 7 закона о сырьевых товарах 1936 года даёт Конгрессу право на любую информацию, которую он хочет получить от комиссии. Это классический пример того, насколько плотно Goldman Sachs проник правительство: CFTC ждала разрешение от банка, прежде чем передать письмо.

Вооружившись полусекретным правительственным разрешением, Гольдманы стали главными конструкторами гигантского салона для ставок на сырьевые товары. Их Goldman Sachs Commodities Index, который отслеживает цены 24 основных сырьевых товаров, но в большей степени ориентирован на нефть, стал местом, где пенсионные фонды, страховые компании и другие институциональные инвесторы могли делать крупные долгосрочные ставки на сырьевые товары.

Индексные спекулянты в основном делают ставки на длинные позиции и крайне редко или даже никогда не занимают короткие позиции. Это означает, что они делают ставки только на рост цен. Такое поведение хорошо для фондового рынка, но оно ужасно для сырьевых товаров, поскольку постоянно заставляет цены расти.

«Если бы индексные спекулянты занимали короткие позиции так же, как и длинные, то они бы толкали цены как вверх, так и вниз» — свидетельствует  Майкл Мастерс, менеджер хедж-фонда, который помог разоблачить роль инвестиционных банков в манипулировании ценами на нефть. «Однако они толкают цены только в одном направлении — вверх».

Положение дел усугублялось ещё и тем, что сам Goldman Sachs всеми силами поддерживал стремительный рост цен на топливо. В начале 2008 года аналитик банка Арджун Мурти, которого газета The New York Times назвала «нефтяным оракулом», предсказал «суперскачок» цен на нефть, прогнозируя рост до $200 за баррель. В то время Goldman активно инвестировал в нефть через свою дочернюю компанию J. Aron, занимающуюся торговлей сырьевыми товарами. Также банк владел долей в крупном нефтеперерабатывающем заводе в Канзасе, где хранилась нефть, которую он покупал и продавал.

Несмотря на то, что предложение нефти шло в ногу со спросом, Мурти постоянно предупреждал о перебоях в мировом снабжении, не забывая рассказывать о двух своих гибридных автомобилях. Причиной высоких цен банк называл свинство американского потребителя. В 2005 году аналитики Goldman Sachs утверждали, что мы не узнаем, когда упадут цены на нефть, пока не будет знать, «когда американские потребители перестанут покупать пожирающие топливо внедорожники и перейдут на более экономичные альтернативы».

Ещё одно подтверждение тому, что дефицита нефти не было и недостаток собственной добычи США компенсировали импортом. Примечательно, что 2008 год стал толчком для резкого наращивания добычи, сокращения импорта и увеличения экспорта.

Однако росту цен способствовало не потребление реальной нефти, а торговля бумажной. К лету 2008 года спекулянты на сырьевых рынках накопили достаточное количество нефтяных фьючерсов, чтобы заполнить 1.1 миллиарда баррелей сырой нефти. Они владели большим количеством будущей нефти на бумаге, чем реальной, хранящейся во всех коммерческих резервуарах страны и стратегическом нефтяном резерве вместе взятых. Это было повторением периода доткомов и жилищного пузыря, когда Уолл-стрит увеличивала сегодняшние прибыли, продавая лохам акции вымышленного фантастического будущего с бесконечно растущими ценами.

В знакомой ситуации летом 2008 года «арбуз» из нефти и сырьевых товаров сильно ударился  об асфальт, что привело к массовой потере богатства. Цена за баррель упала со $147 до $33. И снова в числе проигравших оказались обычные люди. Пенсионеры, чьи фонды инвестировали в этот обман, были уничтожены: пенсионная система государственных служащих Калифорнии имела $1.1 млрд в сырьевых товарах, когда произошёл крах.

И ущерб был нанесён не только нефтью. Взлёт цен на продовольствие, вызванный сырьевым пузырём, привел к катастрофам по всей планете, заставив голодать около 100 миллионов человек и вызвав продовольственные бунты в странах третьего мира.

Сейчас цены на нефть снова растут: в мае они выросли на 20%, а в этом году почти удвоились. И снова проблема не в спросе или предложении. «Сейчас самый высокий уровень предложения нефти за последние 20 лет» — говорит представитель Барт Ступак, демократ из Мичигана, который входит в комитет по энергетике Палаты представителей. «Спрос находится на 10-летнем минимуме. И всё же цены растут».

На вопрос о том, почему политики продолжают твердить о таких вещах, как бурение скважин или гибридные автомобили, в то время как спрос и предложение не имеют никакого отношения к высоким ценам.

Суть проблемы роста цена на нефть и продукты питания – спекуляция, с помощью которой у населения всех стран мира крадут их накопления, наращивая неравенство.

Теперь для политиков: если вам говорят о неизбежном росте цен и необходимости публично опракдать этот рост цен, то вы как политики становитесь безнравственным субъектом. Вы таким заявлением прикрывате спекуляцию, наживу на умышленном росте цен. 

Как действовать нравственному политику? Если вам говорят о необходимости роста цен, вы ставите вопрос о необходимости роста числа ротаций тех лиц, которые контролируют те или  иные рынки. За рост цен надо увольнять, иначе вы становитесь соучастником планомерного ограбления людей. Таким образом, рост цен не допустим. За ростом цен всегда стоят спекулянты.

 

Пузырь пятый: Фальсификация спасения

После того, как прошлой осенью рухнул нефтяной пузырь, не было нового пузыря, который бы поддержал ситуацию. На этот раз деньги  действительно исчезли, как после всемирной депрессии. Поэтому финансовое мошенники переместились в другое место и крупная собственники стали единственным оставшимся источником тупого, неохраняемого капитала, которым можно питаться — деньгами налогоплательщиков. Здесь, во время крупнейшей государственной финансовой помощи в истории, Goldman Sachs действительно начал демонстрировать свои криминальные силы.

Министр финансов Полсон принял ряд судьбоносных решений. За несколько месяцев до краха ипотечного рынка он уже организовал спасение инвестбанка Bear Stearns и квазичастных кредиторов Fannie Mae с Freddie Mac, однако Полсон позволил Lehman Brothers — одному из последних реальных конкурентов Goldman — рухнуть без вмешательства.

А на следующий же день Полсон дал добро на масштабное спасение AIG стоимостью $85 млрд, которая быстро оправилась и выплатила $13 млрд, причитавшихся Goldman. Благодаря усилиям по спасению, инвестбанк в итоге получил полную компенсацию по своим ставкам. В отличие от него, пенсионеры-автомобилисты, ожидающие спасения Chrysler, получат лишь 50 центов за каждый доллар, который им причитается.

Сразу же после спасения AIG Полсон объявил о федеральной программе спасения финансовой индустрии — масштабный план на $700 млрд под названием Troubled Asset Relief Program (TARP) — и назначил доселе неизвестного 35-летнего банкира Goldman по имени Нил Кашкари ответственным за управление средствами. Для того чтобы получить право на выделенные правительством средства, Goldman Sachs объявил о трансформации из инвестиционного банка в банковскую холдинговую компанию.

Это позволило ему получить доступ не только к $10 млрд из средств TARP, но и к целой плеяде менее заметных, поддерживаемых государством источников финансирования — в первую очередь, к льготным кредитам от Федеральной резервной системы. К концу марта ФРС предоставит или гарантирует не менее $8.7 трлн в рамках ряда новых программ спасения. А благодаря неясному закону, позволяющему ФРС блокировать большинство аудиторских проверок Конгресса, суммы и получатели денег остаются почти полностью секретными.

План Полсона по спасению AIG. ФРС под залог 79% доли в AIG выделил на спасение страховщика $182 млрд (упомянутые Мэттом Тайбби $85 млрд) — это лишь первая часть обмана. Полсон назначил на должность генерального директора и председателя AIG Эдда Лидди, который сразу же после назначения покинул совет директоров Goldman Sachs.

Эдд Лидди знаком с Гольдманами с ранних 90х при спин-оффе Sears, который  в начале XX века Гольдманы выводили на IPO. После получения первого правительственного транша и публикации квартального отчёта с чистым убытком в $62 млрд, новый менеджмент AIG решил выплатить себе $165 млн бонусов. Это был крупный скандал, замалчиваемый до настоящего времени во всех СМИ.

Важно, что после анонса пакета помощи для AIG Полсон заявил, что больше правительство никого спасать не будет. То есть дыра в $400 млрд у Lehman Brothers его почему-то не интересовала. И самое забавное, что через неделю после своего заявления он запросил у Конгресса те самые $700 млрд по TARP. В скоре билль был подписан Бушем. Деньги выручили многих, но ни цента не досталась Леманам — бывшим друзьям и главным конкурентам Гольдманов.

Преобразование в банковскую холдинговую компанию имело и другие преимущества. Основным надзорным органом Goldman стал ФРБ Нью-Йорка, председателем которого на момент объявления о преобразовании был Стивен Фридман, бывший сопредседатель Goldman Sachs. Фридман технически нарушал политику ФРС, оставаясь в совете директоров Goldman, даже когда он якобы регулировал деятельность банка; чтобы исправить проблему, он подал заявление и получил от правительства документ, освобождающий его от ответственности за конфликт интересов.

Фридман также должен был избавиться от своих акций Goldman после того, как Goldman стал банковской холдинговой компанией, но благодаря тому самому документу ему было разрешено купить ещё 52 000 акций его старого банка, в результате чего он стал богаче на $3 млн. Фридман ушёл в отставку в мае, но человек, который теперь отвечает за надзор над Goldman — президент ФРБ Нью-Йорка Уильям Дадли — ещё один бывший сотрудник Goldman.

Общий смысл всего этого — спасение AIG, быстрое одобрение изменения юридического статуса банка, средства TARP — заключается в том, что когда дело касается Goldman Sachs, свободного рынка вообще не существует. Правительство может позволить умереть другим игрокам, но оно просто не допустит краха Goldman ни при каких обстоятельствах. Его превосходство на рынке внезапно стало открытой декларацией высшей привилегии. «В прошлом это было неявное преимущество» — говорит Саймон Джонсон, профессор экономики Массачусетского технологического института и бывший сотрудник МВФ, который сравнивает программу спасения с кумовским капитализмом, похожим на то, что он видел в странах третьего мира: «Теперь это скорее явное преимущество».

После того, как инвестбанк сыграл непосредственную роль в четырех исторических пузырях, после того, как он помог $5 триллионам исчезнуть с биржи NASDAQ, после того, как он заложил тысячи токсичных ипотечных кредитов пенсионерам и муниципалитетам, после того, как он помог задрать цены на бензин до $4 за галлон и заставить 100 миллионов человек по всему миру голодать, после того, как он получил десятки миллиардов долларов налогоплательщиков через серию государственных дотаций, курируемых его бывшим генеральным директором, что Goldman Sachs вернул народу США в 2008 году?

 

Четырнадцать миллионов долларов.

 

Именно столько налогов компания заплатила в 2008 году. Заметьте, что эффективная налоговая ставка составила ровно один процент. В том же году банк выплатил $10 млрд на зарплаты и получил чистую прибыль более $2 млрд. Goldman Sachs заплатил в казну менее трети от того, что он перечислил генеральному директору Ллойду Бланкфейну, который заработал $42.9 млн в 2007 году.

Как такое возможно? Согласно годовому отчёту Goldman, низкие налоги во многом объясняются изменениями в географической структуре доходов банка. Другими словами, банк переместил свои деньги таким образом, что большая часть его доходов оказалась в зарубежных странах с низкими налоговыми ставками.

Благодаря полностью испорченной системе корпоративного налогообложения США такие компании как Goldman могут переводить свои доходы в офшоры и откладывать налоговые платежи на неопределённый срок, даже если они требуют вычетов с того же самого необлагаемого налогом дохода.

Именно поэтому любая корпорация, имеющая хотя бы одного трезвого бухгалтера, может найти способ обнулить свои налоги. Отчёт GAO, по сути, показал, что в период с 1998 по 2005 год примерно две трети всех корпораций, работающих в США, вообще не платили налогов.

Это должно было вызывать возмущение на уровне гражданского общества, но почему-то, когда Goldman Sachs после правительственной поддержки обновил свой налоговый профиль, никто не сказал ни слова. Одним из немногих, кто обратил на это внимание был демократ из Техаса Ллойд Доггетт, который входит в состав Комитета по путям и средствам Палаты представителей сказал следующее: «С протянутой правой рукой, выпрашивающей деньги на спасение, левая прячет их в офшорах».

 

Пузырь шестой: Глобальное потепление, зеленая повестка

В Вашингтоне, округ Колумбия, Барак Обама, популярный молодой политик, крупным спонсором президентской кампании которого был Goldman Sachs, сидит в Белом доме. Беспрепятственно пройдя по заминированному политическому полю эпохи «бэилаута», Goldman снова вернулся к своему старому бизнесу — выискиванию лазеек на новом рынке, созданном правительством с помощью нового набора выпускников, занимающих ключевые государственные должности.

Хэнк Полсон и Нил Кашкари ушли. Их места заняли глава казначейства Марк Паттерсон и глава CFTC Гэри Генслер, оба бывшие сотрудники Goldman. Вместо кредитных деривативов, нефтяных фьючерсов или ипотечных CDO, новой игрой на Уолл-стрит и следующим пузырем становятся углеродные кредиты — бурно развивающийся рынок на триллион долларов, который еще даже не существует, но будет существовать, если Демократическая партия сумеет протолкнуть в жизнь новый революционный товарный пузырь, замаскированный под экологический план, под названием «cap-and-trade» (торговля эмиссионными квотами).

Мэтт Тайби практически предугадал будущее на зарей всей это зелёной инициатвы. Согласно последним данным Refinitive объём углеродного рынка составляет $851 млрд, но куда более значимой отраслью стали ESG-активы, объём которых Bloomberg оценивает в $37.8 трлн.

Новый рынок углеродных кредитов — это виртуальное повторение казино на сырьевом рынке, которое было любезно предоставлено Гольдманами. Только на этот раз есть ещё одно приятное новшество: если план будет реализован так, как ожидается, то рост цен будет санкционирован правительством и Гольдманам даже не придется подтасовывать игру. Всё уже выстроено заранее.

Вот как это работает: если законопроект будет принят, то для угольных станций, коммунальных предприятий, дистрибьюторов природного газа и многих других отраслей промышленности будут установлены ограничения на количество выбросов углекислого газа (он же парниковый газ), которое они могут производить в год.

Если компании превысят установленный лимит, они смогут купить ассигнования или кредиты у других компаний, которым удалось произвести меньшее количество выбросов. По консервативным оценкам президента Обамы, за первые семь лет на аукционе будет продано углеродных кредитов на сумму около $646 млрд. А один из его главных помощников по экономике предполагает, что реальная цифра может быть вдвое или даже втрое больше.

Особенность этого плана заключается в том, что правительство будет постоянно снижать лимит на выбросы углерода из-за чего углеродные кредиты будут становиться все более и более дефицитными с каждым годом. То есть появится совершенно новый сырьевой рынок, где основной товар гарантированно будет расти в цене с течением времени. И объём этого нового рынка будет превышать триллион долларов в год. Для сравнения, совокупный годовой доход всех поставщиков электроэнергии в США составляет $320 млрд.

Мэтт Тайби: «Энергетический кризис в Европе привёл к рекордному росту выбросов углерода, поскольку Европа начала сжигать больше угля. В связи с этим взлетели цены на углерод (читай «налог на углерод»). А условная Tesla теперь больше заработает на продаже квот. Классная система».

Гольдманы жаждут утверждения этого законопроекта. План состоит в том, чтобы:

1) оказаться на первом этаже законодательства, меняющего парадигму зеленой повестки;

2) убедиться, что они являются прибыльной частью этой зеленой повестки;

3) убедиться, что эта часть будет большой. 

Goldman уже давно начал усиленно продвигать идею ограничения торговли, но в прошлом году компания потратила $3.5 млн на лоббирование вопросов климата. И одним из их лоббистов был не кто иной, как Паттерсон — ныне глава казначейства США.

Ещё в 2005 году, когда Хэнк Полсон был главой Goldman Sachs, он лично помогал составлять экологическую политику банка — документ, который содержит весьма неожиданные элементы для компании, которая во всех других областях последовательно выступает против любого вида государственного регулирования. В докладе Полсона утверждалось, что одними «добровольными действиями проблему изменения климата не решить».

Разрабатываемый Полсоном «Environmental Policy» был прародителем современных ESG отчётов. И если сегодня многие до сих пор не знают, что вообще означают эти три буквы и не представляют масштаб махинаций, скрывающихся за ними, то Goldman Sachs был одним из первых в 2006 году, кто начал упоминать ESG-повестку в своих финансовых отчётах.

Несколько лет спустя руководитель отдела углеродных выбросов банка Кен Ньюкомб настаивал на том, что одной торговли квотами будет недостаточно для решения климатической проблемы и призывал к увеличению государственных инвестиций на исследования в данной области. Это удобно, учитывая, что Goldman сделал ранние инвестиции в ветроэнергетику (он купил дочернюю компанию Horizon Wind Energy), возобновляемое дизельное топливо (он является инвестором фирмы Changing World Technologies) и солнечную энергетику (он сотрудничал с BP Solar). Все эти сделки будут процветать, если правительство заставит производителей энергии использовать более чистую энергию. Как сказал Полсон в то время: «Мы делаем эти инвестиции не для того, чтобы терять деньги».

Банк владеет 10-процентной долей в Chicago Climate Exchange, где будут торговаться углеродные квоты. Кроме того, Goldman владеет миноритарной долей в Blue Source — фирме из штата Юта, которая продает эти квоты. Лауреат Нобелевской премии Эл Гор, который принимает самое непосредственное участие в развитии «cap-and-trade», основал компанию под названием Generation Investment Management вместе с тремя бывшими крупными специалистами из Goldman Sachs Asset Management — Дэвидом Бладом, Марком Фергюсоном и Питером Харрисом.

Нобелевскую премию Альберт Гор получил за фильм «Неудобная правда» про глобальное потепление. Его фильм и книга фактически стали фундаментом для формирования климатической политики и общественного запроса на возобновляемые источники энергии. 

Их бизнес — инвестиции в углеродные компенсации. Существует также Green Growth Fund с капиталом в $500 млн, созданный Goldman Sachs для инвестиций в зелёные технологии. Список на этом не заканчивается. Goldman Sachs снова впереди заголовков и сидит в ожидании, когда дождь из денег начнётся в нужном месте. Будет ли этот рынок больше, чем рынок энергетических фьючерсов? «О, он будет его превосходить» — говорит бывший сотрудник комитета по энергетике Палаты представителей.

Если «cap-and-trade» реализуется, разве мы все не будем спасены от катастрофы глобального потепления? Возможно, но система торговли эмиссионными квотами, как её представляет себе Goldman Sachs на самом деле является просто налогом на выбросы углекислого газа. Причём этот налог структурирован таким образом, что доходы будут собирать частные лица.

Вместо того, чтобы просто ввести фиксированный государственный налог на загрязнение окружающей среды углеродом и заставить нечистых на руку производителей энергии платить за то, что они делают, «cap-and-trade» позволит небольшому племени алчных мошенников с Уолл-стрит превратить ещё один товарный рынок в частную схему сбора налогов. Это хуже, чем спасение — это позволяет банку конфисковать деньги налогоплательщиков ещё до того, как они будут собраны государством.

«Если это будет налог, я бы предпочёл, чтобы его устанавливал и собирал Вашингтон» — говорит Майкл Мастерс, директор хедж-фонда, выступавший против спекуляций нефтяными фьючерсами. «Но мы говорим о том, что Уолл-стрит может устанавливать налог и собирать его тоже будет Уолл-стрит. Это последнее, чего я хочу в мире. Это просто чудовищно».

Торговля эмиссионными квотами начнётся. А если и не начнётся, то появится нечто подобное. Мораль та же, что и для всех других пузырей, которые Goldman Sachs раздувал с 1929 по 2009 год. Почти в каждом случае тот же самый банк, который вёл себя безрассудно в течение многих лет и утяжелял систему токсичными активами, не добился ничего, кроме огромных бонусов для своих боссов. И этот банк был вознаграждён горами практически бесплатных денег и правительственными гарантиями, а реальные жертвы этих катастроф, обычные налогоплательщики, оплачивали последствия его инициатив.

Мэтт Тайбби:

Не просто принять реальность того, что мы теперь регулярно позволяем этим людям оставаться безнаказанными. Существует своего рода коллективное отрицание и оно включается когда страна проходит через то, через что Америка прошла в последнее время, когда народ теряет столько престижа и статуса, сколько мы потеряли за последние несколько лет. Вы не можете по-настоящему осознать тот факт, что вы больше не являетесь гражданином процветающей демократии первого мира, что вас больше не грабят средь бела дня, ибо вы, подобно ампутанту, всё ещё чувствуете то, чего больше нет.

Но это так. Это мир, в котором мы живём сейчас. И в этом мире одни из нас вынуждены играть по правилам, а другие получают записку от директора, освобождающую их от домашних заданий до конца жизни, плюс 10 миллиардов бесплатных долларов в бумажном пакете. Это бандитское государство, функционирующее на бандитское экономике. И даже ценам больше нельзя доверять, ибо в каждом долларе, который вы платите, есть скрытые налоги. Вероятно, мы не можем остановить это, но мы должны хотя бы знать, куда всё это движется.

 

Финансовые аферы с банковскими инструментами

После Второй мировой войны в результате экспансии финансовых рынков, расширения спектра финансовых услуг и используемых в финансовом секторе инструментов к финансовым рынкам оказались допущены широкие слои среднего класса, желающие инвестировать свои возрастающие доходы в инструменты с более высокими доходами, чем привычные сбережения в банках, пенсионных фондах или акциях. Одновременно происходящие изменения в сфере бизнеса и законодательства создают условия для свободной конкуренции страховых и финансовых компаний и банков.

Набор предлагаемых инструментов, порой сбивающих с толку, заставляет поверить в то, что ранее казалось невозможным. Сюда относится и феномен 90-х гг. - так называемые долговые обязательства. Финансовые рынки, наполненные средствами инвесторов, стремящихся получить более высокие доходы, создают условия для появления рынка, якобы способствующего обогащению не только избранных, но и простых людей. В результате зарождается рынок с ограниченным риском - высоколиквидных краткосрочных обязательств.

Несмотря на ожидания мгновенного обогащения и невероятной доходности, здравомыслящие инвесторы понимают, что вложенные средства находятся в зоне риска, и рынок, подобно мыльному пузырю, взрывается, а вложенные средства исчезают. Наряду с вполне легальным рынком появляется и иной - мистический финансовый рынок, основанный на алчности, наивности и эгоистичности инвесторов-жертв. 

В условиях отсутствия законодательных ограничений достаточно простые схемы переросли в достаточно сложные аферы, вовлекшие в свои сети миллионы инвесторов. Мошеннические операции процветают, а аферисты остаются безнаказанными. Отсутствие единого подхода в регулировании финансового рынка в различных странах позволило мошенникам обратить взор на менее развитые страны, где ограничения слабее, да и последствия налоговых нарушений не преследуются законом.

Главное отличие этих афер от рискованных финансовых схем заключается в сокрытии степени риска. Одно дело, когда азартные игроки знают правила игры, играют и выигрывают либо проигрывают. Совсем другое дело, когда неосторожных инвесторов убеждают в полном отсутствии какого-либо риска, и они поддаются на обман, поскольку такого рынка нет, а вся схема - лишь плод изобретательского воображения мошенников, а их действия подлежат преследованию в судебном порядке.

Причину процветания афер и их привлекательность для инвесторов объяснить не так уж сложно. На рынке, подвергающемся постоянным колебаниям, всегда достаточно инвесторов, заинтересованных в получении максимальной прибыли. Если же секрет высокой прибыли находится в области международных финансов и банковской сферы, а финансовые обязательства банков или крупных финансовых компаний вызывают доверие, инвесторы, даже самые осторожные, склонны верить, тем более мало кто из них знаком с многочисленными финансовыми инструментами, обращающимися на сегодняшнем рынке. Убедить инвесторов или их консультантов в кредитоспособности и выгодности сделки и подлинности инструмента достаточно просто. Многие мошеннические инструменты порой очень похожи на реально обращающиеся законные. Кроме того, аферисты неплохо учатся на своих ошибках и промахах, схемы постоянно обновляются, вносятся коррективы. Тем не менее все схемы имеют определенные характеристики, отличающие их от законных операций.

Во всех замысловатых схемах, затрагивающих страхование, операции с недвижимостью, ценными бумагами, аферисты в основном пользовались услугами юристов, аудиторов и, конечно, банков, особенно привлекательных благодаря репутации надежного кредитного учреждения и существующего ореола банковской тайны. Именно поэтому появилась целая серия афер с фальшивыми инструментами первоклассных банков, известных как Prime Bank Instruments.

Мошенники нашли применение такой практики - придавая правдоподобие своим аферам. Для реализации их планов требуются соответствующие банкир и бизнесмен.

В качестве банкира аферисты предпочитают либо служащего мелкого банка, либо служащего, занимающего невысокий пост в крупном банке, не обладающих определенным опытом или информацией о мошеннических операциях. Идея заключается в получении на бланке банка письма, соответствующим образом подписанного, с информацией о том, что клиент банка готов, желает и в состоянии (RWA) принять участие в определенной сделке. С подобной бумагой мошенник в состоянии действительно совершить финансовое чудо, буквально делая деньги из ничего. Получить же заветный документ аферистам, обладающим удивительным чутьем и даром убеждения, достаточно просто, поскольку банкиры уверены в том, что у банка не возникают никаких обязательств (кроме того, они убеждены, что оказывают существующим и потенциальным клиентам реальную услугу в продвижении бизнеса), с легкостью подписывают такие письма.

Если же не удается привлечь реально существующий банк, мошенники прибегают к подлогу или используют фиктивные банки, существующие только на бумаге.

Нетрудно найти и бизнесмена, заинтересованного в приумножении доходов, которому предъявляется письмо банка, заверяющего в готовности клиента совершить сделку.

Начиная с середины 80-х гг. прошлого столетия аферисты стали использовать банки не только как второстепенный инструмент, придающий сделкам правдоподобный надежный характер, но и как основной элемент, на основе которого начали строиться схемы. К этому времени началось использование термина "первоклассные банки" (Prime Banks) или первые 100, 50, 25 (Top 100, 50, 25 Banks), поскольку ссылка на крупные и стабильные банки успокаивала инвесторов и вселяла в них уверенность. Именно тогда началось распространение мошеннических финансовых инструментов первоклассных банков (Prime Bank Instruments), причем названия многих соответствуют реально существующим и широко используемым в легальном деловом обороте. Самое большое хождение получили банковские долговые обязательства.

Для наращивания собственного капитала финансовые институты выпускают в соответствии с требованиями законодательства различные финансовые инструменты: простые векселя, депозитные сертификаты, облигации, среднесрочные необеспеченные обязательства (debenture, bonds), содержащие обязательство банка выплатить основную сумму и проценты, по установленной ставке или рассчитанные по установленной формуле. Такие инструменты, как переводный вексель, тратта, акцепт, подлежат оплате в срок, указанный в ценной бумаге, и покупаются с дисконтом. Доходность по таким инструментам определяется как разница между ценой, по которой он был приобретен, и суммой, указанной на документе. Информация о котировках банковских обязательств, обращающихся на финансовом рынке, публикуется в финансовых изданиях и, как известно, зависит от финансового состояния и кредитного рейтинга эмитента. Естественно, если бы существовал секретный рынок, к которому банки имели бы доступ и который предполагал бы доходность, значительно превышающую доходность реально существующего рынка, банкам было бы экономически невыгодно принимать участие в торговле на открытых площадках.

Кроме инструментов, направленных на увеличение собственного капитала, финансовые институты выпускают и обязательства в пользу определенного бенефициара, обеспечивающие обязательства своих клиентов, к которым относятся документарные аккредитивы (Letters of Credit), резервные аккредитивы (Standby Letters of Credit), гарантии (Guarantees). Как известно, документарные аккредитивы используются для осуществления расчетов по торговым сделкам, платежи по которым обусловлены своевременным представлением бенефициаром аккредитива документов, соответствующих его условиям. Аккредитивы подчиняются Унифицированным правилам и обычаям для документарных аккредитивов в действующей редакции Международной торговой палаты (Публикация 1993 г. N 500 - UCP 500), регулирующим в том числе перевод аккредитива и негоциацию документов, не имеющих ничего общего с пропагандируемыми аферистами "свободной негоциацией" и полной трансферацией аккредитивов, совершаемых путем индоссамента. 

Банковские гарантии и резервные аккредитивы предназначены для обеспечения обязательств принципала по конкретным сделкам, и платежные обязательства гарантов возникают лишь при предъявлении бенефициаром оговоренных в гарантии документов в соответствии с условиями гарантии. Право предъявления требования по гарантии и резервному аккредитиву принадлежит определенному в ее тексте бенефициару, переуступка права требования по гарантии обычно регулируется законодательством страны пребывания банка-гаранта. Хотя теоретически возможна выдача гарантии в форме полностью трансферабельного инструмента, маловероятно, что какой-либо реально существующий банк предоставит гарантию на таких условиях, в любом случае гарантии не могут быть свободно обращаемыми инструментами путем индоссамента.

Названия мошеннических инструментов выбираются не случайно. Названия придают "подлинность" сделке, а также позволяют мошенникам оценить финансовую грамотность потенциальной жертвы. Если инвестор не разбирается в финансовой терминологии и сущности инструмента и сделки, его начинают обрабатывать. Если же инвестор понимает, например, что аккредитивы и гарантии не являются инвестиционным продуктом, аферисты переходят к следующей жертве. Документарные и резервные аккредитивы, гарантии также применяются мошенниками в аферах с авансовыми платежами для заверения в том, что средства предоставляются и гарантируются известным банком.

Мошенниками используются и такие фальшивые инструменты, созвучные с законными, как расписка в получении ценностей на хранение (Safekeeping Receipt), золотой сертификат (Gold Certificate), а также "письма о блокировании средств" (Blocked account). Как известно, ни одно финансовое учреждение не может блокировать деньги, принадлежащие вкладчикам на законном основании.

Соответственно никакие заверения в существовании высокодоходного секретного финансового рынка банковских инструментов не должны вводить инвестора в заблуждение, поскольку информация о доходности банковских обязательств и котировках ценных бумаг доступна в финансовой прессе. Вторичного рынка, на котором могут покупаться и продаваться банковские обязательства в виде документарных и резервных аккредитивов и гарантий, не существует. Любая инвестиционная программа, предусматривающая инвестиции в какие-либо дисконтированные документарные или резервные аккредитивы, гарантии, является мошеннической.

Прежде всего рассмотрим подлинный аккредитив, открытый банком в обеспечение платежей за поставляемый товар или оказываемые услуги. Аккредитивы чаще всего направляются в авизующий банк аутентичным сообщением SWIFT (MT700) или по телексу, причем в большинстве случаев также применяются формулировки, используемые в соответствующих полях сообщения SWIFT, хотя могут быть выпущены и на бумажном носителе, что случается нечасто. 

SWIFT-сообщение в формате МТ700 предусматривает заполнение строго определенных полей, включающих вид аккредитива, его номер и дату, наименования аппликанта и бенефициара и их адреса, детали сделки (номер контракта или заказа, базисные условия поставки, способ и детали транспортировки, сроки отгрузки, список документов, против представления которых осуществляются платежи, способ платежа (по предъявлении документов, путем отсрочки платежа, негоциации), место исполнения аккредитива и наименование исполняющего банка, банк, через который аккредитив подлежит авизованию бенефициару и т.д.). 

В случае необходимости перевода аккредитива открывается трансферабельный аккредитив (в этом случае называется и банк, переводящий аккредитив). Документарные аккредитивы подчиняются UCP 500.

Тут мошенники используют фальшивый аккредитив, изготавливая фальшивые письма и документы по этому аккредитиву.

Резервный аккредитив (Standby Letter of Credit) представляет собой обеспечительное банковское обязательство, требование платежа может быть предъявлено названным в аккредитиве бенефициаром лишь в случае нарушения аппликантом своих обязательств по договору/контракту, лежащему в основе сделки, путем предоставления в банк, уполномоченный на совершение платежа, обусловленных документов.

Резервные аккредитивы также направляются в авизующий банк аутентичным SWIFT-сообщением или по телексу.

Фальшивый резервный аккредитив имеет фактически те же характерные черты, что и мошеннический документарный аккредитив, и текст практически идентичен.

Фальшивые "гарантии первоклассных банков" имеют правдоподобный текст, различимый специалистами.

На финансовом рынке появились следующие фальшивые финансовые документы:

фальшивые лондонские сокращенные формы гарантий, известные как London Short Form Guaranteesе);

фальшивые аккредитивы, резервные аккредитивы и гарантии, именуемые "видоизмененная форма МТП N 4081" (Modified Form ICC No 4081);

фальшивый депозитный сертификат;

Safe-Keeping Receipt, инструмент, изобретенный мошенниками, который не следует путать с имеющим легальное применение в США Safe-Keeping Certificate, подтверждающим владение ценностями, или с Certificate of Deposit.

Таким образом, многие мошеннические инструменты имеют близкое сходство с реально существующими документами, другие полностью фальсифицированы, с тем чтобы ввести инвесторов в заблуждение или придать афере достоверный вид. Порой подсказки можно найти в отдельных словах, терминах, формулировках, не употребляемых в банковской и финансовой лексике. Главное - увидеть и понять разницу.

Все мошеннические схемы помимо использования так называемых банковских инструментов имеют и другие общие черты, позволяющие определить их характер и отличить их от законных инвестиционных программ:

прежде всего, в схемах отсутствует экономическая база, позволяющая получение обещанной доходности;

несоответствие обещанной доходности степени риска (обещание получить без какого-либо риска от 40 до 1000% годовых, а порой и за месяц); в действительности же высокие доходы (либо огромные потери) могут быть получены лишь по спекулятивным инструментам высокой степени риска;

предлагаемые программы обычно предусматривают баснословные суммы - от нескольких сотен миллионов до триллионов долларов; учитывая, что потенциальные инвесторы чаще всего не обладают такими средствами, им предоставляется возможность принять участие через инвестиционные пулы, что, в свою очередь, еще больше нагромождает и усложняет схему; аферисты оказывают моральное давление на таких инвесторов и навязывают им чувство вины, лишая права выражать недовольство и протестовать, заявляя, что задержки осуществления операций и соответственно выплаты доходов якобы вызваны необходимостью аккумулировать средства в нужном размере;

не ясен коммерческий характер операции и порой невозможно определить, включает ли она финансирование, торговлю инвестиционными инструментами или торговую деятельность;

не ясен источник получения инвестиционного дохода либо привлекаемых средств и непонятно, чьи обязательства возникают;

нередко упоминается мистический секретный вторичный рынок, позволяющий получать баснословные доходы;

обязательства, используемые в аферах и созвучные с действительно существующими, в корне отличаются от реальных как по сути обязательства, так и по содержанию;

материалы и документы аферистов наводнены ошибками, опечатками, терминологическими и иными неточностями, что крайне несвойственно документации, используемой финансовыми институтами;

проектное финансирование – способ обмана, суть которого заключается в следующем: в вашем окружении возникает представитель финансового мира, у которого имеются огромные запасы денег и он намерен вас инвестировать под минимальный процент, просит у Вас проект вашего бизнеса. Вы делаете такой проект. Сумма проекта не ограничена. Это кружит вам голову. Вы собираете друзей, которое приносят килограммы макулатуры с названиями проектов под проектное финансирование. Финансист выбирает из проектантов наиболее богатого человека, предлагает ему получить миллиарды долларов, если тот заключит с ним сделку и приобретет ряд ценных бумаг, связанных якобы с золотыми запасами, мифически хранящимися в одном из швейцарских банков. Тут, кстати и расписку сотрудника банка показывает, что ящики с золотом и бриллиантами (и даже «жемчуга стакан») хранятся в этом банке. Этими ящиками обеспечены ценные бумаги. От соприкосновения с идеей больших денег у нормального человека кружится голова, он теряет осторожность, начинает мнить себя финансовым олигархом и продает свою единственную квартиру (или несколько объектов недвижимости), чтобы заполучить эти ценные бумаги. Потом трагедия – бумаги не оплачиваются ни одним банком, а финансисты перестают отвечать на телефонное звонки («дядя – ну и лох же ты!);

неправильное использование терминологии в предлагаемых инструментах, применение необычной и несвойственной финансовому сообществу лексики. Так, фраза "Good, Clean, Clear Funds of non-Criminal Origin" звучит довольно странно, более того, использование средств, приобретенных криминальных путем, запрещено законодательством. Выражение "Full Bank Responsibility", очевидно, позаимствовано из практики банков уведомления бенефициара без ответственности/обязательства со своей стороны, например при авизовании аккредитива или гарантии. Термины "Rolls", "CUSIPN number", "tranches", "cuts", "prior to maturity" действительно используются в торговле ценными бумагами, но у мошенников эти термины имеют иной смысл. 

Аферисты пользуются тем, что банковские служащие не всегда являются специалистами в области торговли ценными бумагами, а специалисты в области торговли ценными бумагами могут не владеть информацией о банковских продуктах и связанной с ними используемой лексикой. Многие фразы в мошеннической документации вообще не имеют какого-либо смысла;

вокруг всей сделки существует ореол секретности (только избранные допущены к рынку, приносящему баснословные прибыли). Навязываемое Соглашение о неразглашении (non-Circumvention/non-Disclosure Agreement), якобы разработанное и рекомендуемое Международной торговой палатой, запрещает инвесторам разглашать условия и консультироваться у специалистов относительно предполагаемой инвестиционной программы или сделки;

схемы с "инструментами первоклассных банков" всегда чрезмерно сложны и запутаны, чтобы ввести в заблуждение инвесторов и их консультантов, не позволить разобраться в существующих противоречиях. Нередко условиями инвестиционного Соглашения предусмотрено исполнение инвестором заведомо невыполнимых обязательств, о чем он не подозревает на первых порах. Естественно, нарушение инвестором своих обязанностей приводит к утрате вложенных средств, а возможно, и привлечению дополнительных средств сверх вложенных ранее, для того чтобы якобы устранить последствия неисполнения инвестором своих обязательств;

аферисты в целях повышения доверия инвесторов прибегают к услугам адвокатов и бухгалтеров, которые порой просто не могут понять и оценить степень опасности, грозящей им в связи с участием в мошенничестве;

нередко мошенники навязывают эскроу-счета, управляемые якобы банком или поверенным, для убеждения инвесторов в безопасности и надежности средств, скрывая от инвесторов существование "черных ходов", открывающих аферистам доступ к средствам;

порой мошенники объясняют схемы в контексте с макроэкономической и международной денежной политикой, что придает значимость и важность операции. Аферисты ссылаются на поддержку, рекомендации и программы центральных банков, Международного валютного фонда, Всемирного банка, Международного расчетного банка, ОНН, Федеральной резервной системы США, Международной торговой палаты, Комиссии по ценным бумагам и биржам США (SEC) и т.д., таким образом убеждая, что они имеют дело только с надежными и пользующимися всемирной известностью и уважением организациями;

довольно часто мошенники связывают свои операции с благотворительностью, настаивая, чтобы часть доходов была направлена в соответствующие благотворительные фонды;

в условиях, когда все чаще и чаще появляются предупреждения различных компетентных организаций относительно "инструментов первоклассных банков", мошенники, цинично ссылаясь на такие предупреждения и выражая солидарность с ними, пропагандируют свои аферы, которые в отличие от упомянутых якобы являются надежными и выгодными.

Мошенники стараются все чаще и чаще привлекать к своим операциям банки и пользуются попустительством сотрудников банков и брокерских компаний, недостаточно тщательно проверяющих схемы сделок и предоставляющих требуемые обязательства и письма из боязни потерять якобы выгодных клиентов и упустить возможность участия в доходных операциях.

 

Пример мошенничества с проектным финансированием

 

Александр Коноваленко, представляясь президентом Мальтийской компании, предлагает 100% финансирование проектов (которые владельцы этих проектов ему высылают) или предлагает участие в своем (т. е. украденном) проекте, который якобы будет профинансирован несуществующим американским фондом. 

Для оформления проектной документации Коноваленко просит у потенциальных партнеров-жертв некоторую сумму денег (в среднем от 10,000 до 50,000 евро) и исчезает. 

Александр Борисович Коноваленко уже много лет обманывает людей в нескольких странах (Россия, Молдова, Украина, Литва, Эстония) под предлогом проектного финансирования. Как в Молдове, так и в России его разыскивают, но это не мешает ему свободно передвигаться, имея в наличии двойное гражданство. 

Александр Коноваленко предоставляет инвесторам проект, якобы одобренный правительством Молдовы (или Белоруссии, для всех индивидуальный подход). Одобрение получается на уровне местных чиновников под видом потенциального вложения огромных денег в экономику страны. Деньги эти идут якобы из Европейской компании, которая их получает из Американского инвестиционного фонда. Коноваленко представляется то президентом, то акционером Мальтийской компании Credinvest, не имея к ней никакого отношения (визитки и документы, естественно, подделывает). Настоящий президент подтвердил факт знакомства с Коноваленко и отметил, что никаких деловых отношений с ним не имел и не имеет. В некоторых версиях проектов мелькает Кипрская фирма Manilargo. Она на самом деле существовала, но в 2014 году была закрыта, Коноваленко отказался платить за содержание этого оффшора. Американский фонд, который якобы должен финансировать проекты Коноваленко не существует. Cheryl Switzer, через которую Коноваленко получает письма-обновления о ходе финансирования, является мошенницей, на нее в США подавали в суд несколько раз. 

Еженедельно эти американские письма-обновления Коноваленко рассылал потенциальным жертвам, с которых потом просил денег на оформление проектной документации и исчезал. По этой же схеме он работал и раньше в Москве, только проекты менялись. 

И так он действует с 1995 года! 

Уже более 20 лет крадет деньги у людей и остается безнаказанным! Сама идея гуманитарного инвестиционного фонда, который обещает выделить огромные деньги под проекты - довольно известный в США вид мошенничества, основанный на том, что деньги должны поступить в результате Глобального Валютного Рефинансирования и переоценки Иракского Динара. А этого никогда не будет. Проект, который на данный момент является главным в схеме Коноваленко, был им украден и переделан под его нужды. Два владельца проекта подтвердили этот факт. Они очень удивились, увидев свой проект для Молдавии, который был переписан для Белоруссии. Один из владельцев (бывший премьер-министр Молдовы) уже пообещал подключить своих юристов к рассмотрению этого вопроса.

 

Спуфинг - мошенническая схема с имитацией ордеров на покупку или продажу с целью манипуляцией ценой

В 2020 году J.P. Morgan оштрафовали на $920 млн за спуфинг (мошенническая схема с имитацией ордеров на покупку или продажу с целью манипуляцией ценой). Помимо штрафа Министерство юстиции США назвало отдел драгметаллов J.P. Morgan криминальным предприятием, в соответствии с законом по борьбе с организованной преступностью RICO. Это очень редкое обвинение в арбитражных делах.

Дело против J.P Morgan было начато ещё в 2018 году и только пару недель назад, в ходе затянувшегося судебного процесса над конкретными трейдерами выяснилось, что по этой схеме банк с 2008 по 2018 зарабатывал по паре сотен миллионов долларов ежегодно. А в 2020 году он заработал благодаря спуфингу рекордный миллиард долларов США. То есть дело уже было заведено, но Морганы продолжали использовать спуфинг. Штраф оказался кратно меньше прибыли.

Один из трейдеров сообщил, что спуфинг был «открытой стратегией» и боссы знали, что творилось в их отделе по торговле драгметаллами. Однако суд присяжных в итоге снял самые серьезные обвинения в сторону J.P. Morgan — обвинения правительства в организованной преступности. Поэтому можно продолжать зарабатывать на спуфинге и относиться к штрафам как к ещё одной статье расходов.

LBMA, SBMA и COMEX фактически курируют рынок драгметаллов. Например, первая из них — London Bullion Market Association — может с лёгкостью объявить русское золото тоталитарным и его нельзя будет продать [официально] в демократических странах. Но Морганы были и остаются одними из главных маркетмейкеров LBMA и присутствуют в совете директоров LMBA. Никаких санкций за спуфинг не последовало. Это называется свободный рынок и он действительно очень свободный, по крайней мере для Морганов.

 

Ущерб для Норвегии

 

Cуверенный фонд Норвегии зафиксировал рекордный убыток в первом полугодии в размере $174 млрд (-14.4%). В основном деньги были потеряны на технологических компаниях (-28%) и на зелёной энергетике (-13.3%), за которыми стоял Goldman Sachs. Нормальная энергетика принесла 13% плюса.

 

 

Криминализация денежного психоза

 

Психоз (др.-греч. ψύχωσις — душевное расстройство; от ψυχή — душа, рассудок, и -ωσις — нарушенное состояние) — это нарушение психической деятельности, при котором психические реакции человека не адекватны реальной ситуации. Заболевание характеризуется расстройством восприятия реального мира и дезорганизацией поведения. 

Психоз сопровождается психопатологической продуктивной симптоматикой: бредом, псевдогаллюцинациями, галлюцинациями, дереализацией, деперсонализацией. У больного искажено отражение реального мира, что выражается в нарушениях поведения, а также проявлении патологических расстройств памяти, восприятия, мышления, аффективности. Психоз не порождает новые явления, он представляет выпадение деятельности высших уровней.

 

Денежный психоз

В современном мире деньги приобрели свойство религии. В них стали верить как в Бога, что привело к созданию и криминализации сект нового типа – финансовых сект, куда концентрируются психически больные люди с новым диагнозом – денежная психопатия.

Денежная психопатия - это нарушение психической деятельности, которое возникает от соприкосновения человека с идеей личного обогащения через получение неких ценных бумаг, векселей и тому подобной имитационной финансовой бумаги и якобы получение взамен этих бумаг реальных денег в большом количестве.

Такая идея вызывает умопомешательство человека, и сопровождается следующей симптоматикой.

1. Заболевший денежным психозом воспринимает себя как богатого и влиятельного человека, от которого в скором времени будут зависить судьбы других людей. Больной активно делится с окружающими своим «будущим богатством», создает проекты финансирования, все время проводит в беседах о проектном финансировании окружающих его людей. Денежный психоз передается другим людям, которые также начинают сходить с ума и тратить свое время на обсуждение получения денег от манипуляций с ценными бумагами.

2. Бред личного обогащения посредством манипуляций с ценными бумагами - это расстройство мышления с присущими данному состоянию болезненными рассуждениями, представлениями, выводами о скорейшем денежном обогащении за счет того, что у больного некий «финансовый магнат, арабский принц, богатый американец или европеец по баснословной цене выкупит эти бумаги или предоставит по низкой ставке огромные кредитные деньги», что не соответствует реальности,  не подлежит коррекции, но в которых больной непоколебимо и полностью убежден. 

Финансовый бред глубоко затрагивает все сферы психики личности, особенно влияя на аффективную и эмоционально-волевую сферу, превращая больного в адепта секты нового типа – финансовой секты. В этой секте заводятся криминальные лица, которые используя денежный психоз, вымогают из больных реальные деньги под предлогом «скупки по дешевой цене очень дорогих ценных бумаг одного швейцарского банка».  Больной продает все свое имущество, получает ценные бумаги, которые у него никто не покупает. Что удивительно, бред финансового могущества продолжается, и больной продолжает принимать участие в сборищах других финансовых сект в роли «финансового консультанта». 

Финансовый бред - это совокупность представлений, болезненных рассуждений и выводов, овладевших сознанием больного, ложно отражающих реальную стоимость ценных бумаг и их продавцов, и не подчиняющихся коррекции извне. Больной не способен услышать критику финансовых мошенников, которых он воспринимает за благодетелей, через которых заболевший скоро якобы «получит деньги и влияние».

Идея Бога вытеснена идеей Денег. Прислонившись к идее Бога, человек терял свою субъектность, полагаясь на промысел Божий, мол Бог ему поможет только за то, что этот человек есть раб Его. Этот же психологический механизм срабатывает и в случае обожествления Денег. Прислонившись к идее Денег (идее, что лично скоро стану богатым), человек также теряет субъектность. 

Что такое утрата субъектности? Это утрата способности адекватно воспринимать реальный мир, ослабление личных принципов, неспособность вести сложный профессиональный диалог, нет критического мышления, генерации аргументации и контраргументации, точка зрения меняется под воздействием пропаганды и СМИ. Человеком, утратившим субъектность, успешно манипулируют криминальные субъекты и похитители государственной власти – социопаты, лица без совести и сострадания к людям.

3. Большое гипертрофированное желание получить деньги приводит к деформации психики. Человек не воспринимает рациональных аргументов о невозможности получения этих денег.

Идея получить большие деньги деформирует психику больного и приводит его к неадекватному поведению. Больной тратит годы своей жизни на посещение заседаний финансовой секты, которая под видом деловых совещаний обсуждает путь к своему Богу – к Деньгам. Эти совещания суживают мышление человека, он становится эгоцентричным, с яркой аффективной окраской, которая формируется на почве внутренней потребности в больших деньгах, а эта внутренняя потребность может быть только аффективной.

 

Что такое аффект?

Аффект (от лат. аffectus – душевное волнение, страсть) – сильное и относительно кратковременное эмоциональное переживание, которое сопровождается резкими двигательными и внутренними психическими реакциями.  Это особый вид эмоциональных явлений, которые отличаются большой силой и способностью подавлять, тормозить все остальные психические процессы, навязывая определенный тип реакции. 

Такие поведенческие реакции возникли эволюционным путем как способ «аварийного» разрешения проблемной ситуации. Особенность переживания аффектов у человека, в отличие от животных, заключается еще и в том, что аффективная реакция у человека может возникать не только в связи с биологическими инстинктами и потребностями, но и при нарушении его социальных отношений (оскорбление, несправедливость и т.д.).  Нарушение идеи соприкосновения с идеей Денег, которая заместила идею Бога, вызывает аффективную реакцию в виде психомоторного возбуждения, двигательной активности, вербальной и невербальной агрессии.

Больные верят, что получат кредиты и их «распилят», распределят по своему усмотрению. Любое сомнение в этом вызывает аффект. 

Идея больших денег психопатизирует людей, вовлекает их в финансовые сеты, которые выступают очагами распространения новой психической заразы – денежного психоза. 

Возникли следующие финансовые секты:

покупатели ценных бумаг;

покупатели цифровых валют;

покупатели кредитов.

Секты западных кредитополучателей иностранных денег широко распространены в мире. Торговля деньгами привела к образованию новой религии, которая вытеснила идею Бога, заменив ее на идею Денег. Рабы Бога получат идею царствия небесного в обмен на трату своего реального жизненного времени на служение Богу, а вернее его посредникам и сборщикам взносов на храмы. Рабы Денег получат идею личного обогащения в обмен на трату своего реального жизненного времени на служение Деньгам, а вернее его посредникам и сборщикам взносов на приобретение ценных бумаг, валют и кредитов.

Таким образом, можно сделать вывод о том, что религиозные доктрины заменены одной религией – верой в Деньги как в Бога. Поэтому дух, запах больших денег сводит с ума, психопатизирует человека. 

Те же, кто получил доступ к реальным деньгам, так же страдают от психопатизации. Они начинают чувствовать себя исключительными людьми, «вершителями судеб», неадекватно оценивают реальную ситуацию, ведут себя к гибели.  

Это заболевание характеризуется расстройством восприятия реального мира и дезорганизацией поведения. 

Денежный психоз сопровождается дереализацией и деперсонализацией. У больного искажено восприятие себя, своей социальной роли и положения в обществе. Он отрывается от общества. Ненавидит и боится его. Приближает к себе только таких же больных, чтобы продолжать с ними обсуждать идею денег. Иных идей он воспринимать не может и не хочет, слушать другие темы он не в состоянии, может только имитировать такое слушание. 

Память, восприятие, мышление подвергаются дефекту. Больной не может припомнить опыта созидательной деятельности, он припоминает только события, связанные с темой получения или приближения к деньгам. Восприятие его искажено. Он видит только бедных и богатых. Бедных он презирает. Богатым завидует. Сам же хочет стать богатым, чтобы ему завидовали. 

Дефект мышления проявляется в том, что предметов внутренних рассуждений больного становятся только деньги, их получение. Другие темы для внутреннего размышления пропадают, например выполнения семейных обязанностей, трата времени на заботу о внуках, детях, супругах.

 

Причины денежного психоза

 

Наша научная школа (В.А. Чигирев, П.И. Юнацкевич) выделяет следующие причины денежного психоза:

замещение идеи Бога идеей Денег;

вера в Деньги как в Бога;

концентрация денег в руках мизерной группы социопатов, использующей деньги как инструмент угнетения и эксплуатации большинства в интересах меньшинства;

психическое заражение (запуск психического механизма массового денежного психоза);

неравенство, бедность и нищета, произвол богатых и властных субъектов;

формирование идеологии-технологии денег.

Идеология денег – это всепроникающая идея личного обогащения любой ценой, которую называют монетаризмом.

Технология денег состоит в искусственном разделении людей на бедных и богатых по произволу хозяев денег (собственников печатного денежного станка).

Денежный психоз имеет внезапное развитие. Спровоцировать его может неожиданное известие о возможности приобретения ценных бумаг, кредита, цифровой валюты, а также о вхождении в сговор по разворовыванию (откатам) бюджетных средств.

 

Признаки денежного психоза

Данное состояние проявляется в искаженном восприятии реального мира, а также дезорганизации поведения человека. Первыми признаками денежного психоза выступает резкий спад активности в работе, повышенная стрессовость, нарушение внимания. Больной испытывает различные страхи, колебания настроения, для него свойственна депрессия, изоляция, недоверие, уход в себя, прекращение всех бесполезных с точки зрения личного обогащения контактов, проблемы при общении с нормальными и нравственными людьми. Он их начинает ненавидеть, а от слова «нравственность» впадать в аффект, выдавать бурную негативную эмоциональную реакцию. 

У страдающего появляются интересы к ценным бумагам, кибер-валютам, дешевым кредитам, участию в произвольном распределении государственных денег, «распил бюджета».

Человек часто переживает, у него меняется восприятие других людей, он начинает всех ненавидеть за бедность и нищету, называет их «нищебродами» При этом ему кажется, что за ним следят органы государственной безопасности.

Зачастую заболевание имеет приступообразное течение. Это значит, что течение данного душевного состояния характеризуется вспышками острых приступов, которые сменяются периодами ремиссии. Для приступов характерна спонтанность. Спонтанные вспышки появляются под  действием общения с другими членами финансовой секты. 

Тяжёлые случаи денежных психозов переходят в хроническую непрекращающуюся стадию монетаризма, увлеченностью безмерного обогащения. Для таких случаев характерна симптоматика, проявляющаяся в течение всей жизни, даже, несмотря на лечение. 

 

Симптомы

 

Страдающий от нарушений душевного состояния ощущает ряд изменений в поведении, эмоциях, мышлении. Основой этой метаморфозы выступает утрата адекватного восприятия реального мира. Для человека становится невозможным осознать происходящее, а также оценить тяжесть изменений психики. Больной испытывает угнетенное состояние, его преследуют идеи личного обогащения и бредовые высказывания о том, как скоро он станет богатым.

Больной начинает разговаривать с собой о своем величии, финансовом могуществе. Может без причины смеяться, прислушиваться, замолкать в беседе. На публике держит озабоченный вид «грандиозного человека». В беседе с ним будет ощущение того, что он вас не слышит, ели вы перестаете обсуждать его денежный бред и величие.

 

Классификация

 

Эти нарушения душевного состояния наша научная школа классифицирует как наведенные психопатические состояния. Их передают друг другу психопаты и социопаты, которые заболели денежным психозом путем доверительных бесед на всяческого рода деловых тайных совещаниях, посвященных их богу – Деньгам. Эти наведенные психопатические состояния активно используются мошенниками, которые получили названия «финансовые мошенники», «мошенники с ценными бумагами», «инвестиционное мошенничество».

 

Криминализация денежного психоза

 

Мошенничество с ценными бумагами, также известное как мошенничество с акциями и инвестиционное мошенничество, представляет собой обманную практику на фондовых или товарных рынках, которая побуждает инвесторов принимать решения о покупке или продаже на основе ложной информации, что часто приводит к убыткам, в нарушение законов о ценных бумагах.

Мошенничество с ценными бумагами может также включать прямое воровство у инвесторов (хищение со стороны биржевых маклеров), манипулирование акциями, искажения в финансовых отчетах публичных компаний и ложь корпоративным аудиторам. Термин охватывает широкий спектр других действий, включая инсайдерскую торговлю, подставные операции и другие незаконные действия в торговом зале фондовой или товарной биржи.

По данным Корпорации по защите инвесторов в ценные бумаги (SIPC) известно, что по оценкам Федеральной торговой комиссии, ФБР и государственных регуляторов по ценным бумагам, инвестиционное мошенничество в Соединенных Штатах составляет от 10 до 40 миллиардов долларов в год. По оценкам SIPC, из этого числа 1-3 миллиарда долларов напрямую связаны с мошенничеством с акциями.

Мошеннические схемы, осуществляемые на рынках ценных бумаг и товаров, оказывают разрушительное воздействие на жизнеспособность и функционирование этих рынков и их субъектов.

Ежегодно растет число коллективных исков о мошенничестве с ценными бумагами. Однако количество судов по этим искам продолжает быть минимальным в силу неадекватности потерпевших. Больные люди, став жертвами финансовых мошенников не идут лечиться к психологам и психиатрам.

Они продолжают быть в состоянии неадекватной оценки ситуации, и поэтому становятся жертвами других мошенников от юриспруденции. Неэтичные адвокаты на таких жертвах делают дополнительный капитал. Они  приводят своих подопечных к ситуации крайней нужды, безденежья, а потому и неспособности к дальнейшей защите своих прав и уголовному преследованию финансовых мошенников.

Сначала нужно вылечить больного денежным психозом, и только потом заниматься уголовным преследованием финансовых мошенников, использовавших больного для хищения у него денежных средств.

Мошенничество с ценными бумагами стало криминальной профессией. Преступники из США расширили свои сферы деятельности и по всему миру находят новых неосторожных инвесторов, которых психопатизируют и грабят. 

Возврат активов, утраченных в результате мошенничества с ценными бумагами, является ресурсоемким и дорогостоящим мероприятием из-за ловкости мошенников в сокрытии активов и отмывании денег, а также склонности многих преступников к расточительности. Жертве мошенничества с ценными бумагами, как правило, трудно получить какие-либо деньги от мошенника. Только преследуя его с помощью новых экосоциальных технологий можно добиться компенсации, возврата части средств. 

 

Как используется экосоциальная технология в возврате украденных денег

Финансовые мошенники идентифицируются, помечаются как мошенники и размещаются в дискурсивно-оценочных сетях для того, чтобы стать объектом обсуждения и оценки вреда, который мошенники нанесли своей жертве. Это открытое обсуждение позволяет нейтрализовать эту преступную активность и привлечь правоохранительные органы к розыску и осуждению такого преступника.

 

Ключевые выводы

 

Мошенничество с ценными бумагами – это незаконная или неэтичная деятельность, осуществляемая на рынках ценных бумаг или активов с целью получения прибыли за счет других.

Этот вид мошенничества является серьезным преступлением, обычно затрагивающим инвестиционный мир.

Федеральное бюро расследований (ФБР) описывает мошенничество с ценными бумагами как преступную деятельность, которая может включать мошенничество с высокодоходными инвестициями, схемы Понци, схемы пирамид, схемы с предоплатой, мошенничество с иностранной валютой, хищение у брокеров, мошенничество, связанное с хедж-фондами, и позднюю торговлю. Во многих случаях мошенник пытается обмануть инвесторов путем  введения в заблуждение  и каким-либо образом манипулировать финансовыми рынками, фондами, банками, финансовыми магнатами.

Это преступление включает в себя предоставление ложной информации, утаивание ключевой информации, предоставление безнравственных (вредных) советов, а также предложение или действие в соответствии с внутренней мотивацией человека безмерно обогатиться, т.е. эксплуатацией инстинкта жадности.

Мошенничество с ценными бумагами принимает разные формы. Фактически, нет недостатка в методах, используемых для обмана инвесторов ложной информацией. Например, мошенничество с высокодоходными инвестициями может сопровождаться гарантиями высокой доходности и при этом утверждать, что риск практически отсутствует. Сами инвестиции могут быть в товары, ценные бумаги, недвижимость и другие категории. Схемы авансовых платежей могут следовать более тонкой стратегии, когда мошенник убеждает своих целей авансировать им небольшие суммы денег, которые, как обещают, принесут большую прибыль.

Иногда деньги запрашиваются для покрытия сборов за обработку и налогов для средств, которые предположительно ожидают выплаты. Схемы Ponzi и пирамиды обычно используют средства, предоставляемые новыми инвесторами, для выплаты доходов, которые были обещаны предыдущим инвесторам, участвовавшим в соглашении. Такие схемы требуют, чтобы мошенники постоянно вербовали все больше и больше жертв, чтобы поддерживать притворство как можно дольше.

Одним из новейших видов мошенничества с ценными бумагами является Интернет-мошенничество. Этот тип схемы также называется схемой «накачки и сброса», при которой люди используют чаты и форумы для распространения ложной или мошеннической информации об акциях. Намерение состоит в том, чтобы вызвать рост цен на эти акции – насос, а затем, когда цена достигает определенного уровня, они продают их – на свалке.

ФБР предупреждает, что мошенничество с безопасностью часто отмечается нежелательными предложениями и тактикой продаж с высоким давлением со стороны мошенника, а также запросами личной информации, такой как данные кредитной карты и номера социального страхования. Комиссия по ценным бумагам и биржам (SEC), ФБР и другие федеральные агентства и агентства США расследуют обвинения в мошенничестве с ценными бумагами. Преступление может повлечь как уголовное, так и гражданское наказание, вплоть до тюремного заключения и штрафов.

Поскольку финансовый рынок представляет собой хорошо организованную криминальную среду по захвату ресурсов и обману владельцев денежных сумм, многие начинающие инвесторы склонны доверять всякого рода слухам. Мошенники пользуются этим и нередко предлагают новичкам вложить деньги в сомнительные проекты, перевести их за рубеж, спрятать в неких «активах и пассивах».  После того как жертва финансового мошенника осуществила вывоз своего финансового капитала за рубеж, эти деньги конфискуются под разным, в том числе и политическим предлогом. Например, антисемитизм использовался как предлог ограбления богатых евреев. Русофобия используется как предлог ограбления граждан России, которые вывезли свои богатства за рубеж.

Среди финансовых мошенников встречаются лица, которые занимают посты советников президентов. Они ловко играют на слабых струнках человеческой природы, знают, как вызвать интерес, как расположить к себе и как заставить руководителя страны отдать свои сбережения на «сохранение за рубеж».  Что удивительно, то психическая болезнь денежного психоза не диагностируется «придворными» врачами, которые могут быть и в сговоре с финансовым мошенником по ограблению руководителя той или иной страны.

Финансовые мошенники могут захватывать целые государства, подчинять себе все финансовое законодательство страны, выводить деньги из государства систематически, набивая свои карманы и ведя государство и его народ к катастрофе.

Концепция финансового мошенничества, как и любого мошенничества вообще, достаточно несложная. Она укладывается всего в три этапа: 

вызвать доверие разговорами о личном невероятном обогащении и влиянии жертвы;

надавить на эмоции жадности;

перевести деньги жертвы в неконтролируемую сферу (за рубеж).

Чтобы вызвать у потенциальной жертвы доверие, мошенники могут представляться сотрудниками мировых финансовых компаний, ФРС США,  используют профессиональную терминологию, хорошо разбираются в инвестициях, внимательны к деталям, могут стать министрами финансов, финансовыми аналитиками и советниками разных уровней власти.

В надежности и доходности будущих вложений жертвы клиента убеждают, активно используя все возможные методы, например, прибытие «важных инвесторов» в страну, модные сайты с обилием информации на английском языке, котировками акций, биржевыми табло и диаграммами.

После того, как человек поверил в открывающиеся перед ним невероятные перспективы, мошенники умело давят на эмоции, чаще всего они оперируют человеческой жадностью. 

Взрослые, внимательно перечитывайте детскую сказку о том, как Лиса Алиса и Кот Базилио предлагали Буратино закопать его деньги на Поле чудес, заманивая его обещаниями, что наутро его несколько монет превратятся в миллионы. Человеческая психология не изменилась. Вас легко обмануть, запустив в работу инстинкт жадности. Обманывают всех от простого гражданина, от которого требуется внести деньги в какой либо розыгрыш призов, до президента страны, деньги которого перевозят за рубеж, якобы для надежного хранения и приобретения величия, пропуска в узкий круг  «повелителей мира». Но это всего лишь финансовое мошенничество на почве денежного психоза жертвы.

Обманутого гражданина ждет нищета.

Обманутого президента ждет летальная ротация других потерпевших, которые последовали дурному примеру вывоза своих денег за рубеж и закапыванию их во многочисленные «поля чудес» Запада.

Мошенники до сих пор предлагают наивным, но жадным новичкам вложиться в тот или иной продукт, который, якобы, в ближайшее время принесет небывалую прибыль при нулевых рисках. Этого вполне достаточно, чтобы человек, опьяненный мечтами о красивой жизни, по доброй воле отдал свои деньги.

Чтобы не стать жертвой финансовых мошенников, необходимо знать несколько криминальных признаков:

обещания высокой доходности при низком риске;

чрезмерная стабильность выплат;

сложные секретные стратегии;

давление на клиента — «инвестируйте как можно быстрее»;

активная рекламная кампания с привлечением политиков, известных людей, медийных персон;

необходимость привлекать новых членов и выплата бонусов за это привлечение;

вывоз денег за пределы государства.

Жертвой финансового мошенничества может стать любой инвестор, но чаще всего жертвами становятся лица в возрасте пятидесяти лет и старше, будь то прямые покупатели ценных бумаг или косвенные покупатели через финансовые фонды. 

Единственный способ не стать жертвой мошенников — проверять такого советника, изучить его репутацию, получить заключение субъектолога, например, из Института субъектологии. Такое заключение может спасти Вас от утраты личных денег, власти и собственной репутации.

Обнаружив у себя признаки денежного психоза, рекомендуем сначала поправить свое здоровье, и только потом заняться финансовой и иной деловой деятельностью, иначе эта болезнь приведет вас к разорению и гибели.

 

 

Расследование проведено при помощи и участии американских коллег

 

Департамент финансового мониторинга 

Международного агентства информальной юстиции

 

В случае обнаружения финансового мошенника сообщайте нам.

Данные о финансовых мошенниках направлять на адрес: Адрес электронной почты защищен от спам-ботов. Для просмотра адреса в вашем браузере должен быть включен Javascript.

Поделиться в соц.сетях